Новое на сайте

Популярное

Александр Торопцев. Подвиги России

E-mail Печать PDF
Оценка пользователей: / 10
ПлохоОтлично 
Оглавление
Александр Торопцев. Подвиги России
Первый подвиг России
Второй подвиг России. Преодоление распри. XI-XV вв.
Третий подвиг России. Русское Возрождение
Четвертый подвиг России. Русская иконопись
Пятый подвиг России. Русские Православные храмы
Шестой подвиг России. Русская православная церковь
Седьмой подвиг России. Первопроходцы Сибири
Восьмой подвиг России. Московский вариант создания державы имперского типа
Девятый подвиг России. Русская армия
Десятый подвиг России. Русская литература и искусство. (Золотой век)
Одиннадцатый подвиг России. Великая Отечественная война
Двенадцатый подвиг. Российская и советская наука
Все страницы

С. 66

Александр Торопцев

Подвиги России Журнальный вариант

Факты. События. Явления. Вместо введения.

 

Первые подвиги земношарного масштаба народы и племена Восточной Европы совершили задолго до рождения Древнерусского государства, и по справедливости, наш разговор нужно начинать хотя бы со «скифского тетрагона», занимавшего в VII-IV вв. до н.э. квадрат, с вершинами в современных городах Николаеве, Киеве, Воронеже, Ростове-на-Дону. Искусство скифов, мудрецы, Анахарсис, например, воины, вожди, великолепные победы в походах и сражениях... Есть о чем поговорить.

Можно вспомнить «управляемых женщинами», сарматов (савроматов), сменивших скифов в Восточноевропейской степи, можно вспомнить хуннов-гуннов, и готов, и угро-финнов, проживавших когда-то на территории от Арала до Венгерской равнины и от Финляндии до Югорского камня. К сожалению, я пока не имею достаточных знаний, позволивших бы четко изложить достижения обитателей Восточной Европы приблизительно с XII-X вв. до н.э., когда завершилось очередное мощное переселение народов, охватившее все без исключения цивилизационные центры Земного шара, по VI-VII в.н.э., когда закончилось так называемое Великое переселение народов, результатом которого явилось рождение, а точнее сказать, зачатие в Восточной Европе народа, создавшего в будущем крупнейшую Евразийскую державу.

Какие это были насыщенные, динамичные 16-20 столетий в истории планеты людей, как много мы знаем уже о событиях в других  регионах. «В других – да! – слышу я упрямое возражение. – А в Восточной Европе, не обустроенной, малонаселенной, государственной жизни не было, и быть не могло!» Согласиться с этим приговором я не могу.

Земной шар представляет собой единый социально-психологический организм, в котором все процессы (например, развития государств) взаимосвязаны и взаимообусловлены. Да, в одном регионе планеты государственная жизнь может бурлить, в другом - находиться в «штилевом состоянии», и если бы не громадные богатства Восточной Европы и ее относительная близость к сильным государствам Древнего мира, то я бы смирился с мнением тех, кто считает, что здесь до «призвания варягов» и людей-то почти не было. Одни медведи да прочая живность бродили по таежным лесам, охраняя  строевой лес, пушного зверя, мед, другие дары леса, местных рек, озер, полей. Об этих богатствах хорошо знали те же скифы. Но почему-то выше линии Киев – Воронеж они не поднимались. Почему? Потому что их медведи да лоси пугали, страшные на вид?

Ну, уж с медведями-то степняк договорился бы, и брал бы он здесь задарма все богатства, и отправлял бы их в Азию Ахеменидам, на Балканы грекам, а то и в Китай, и в Индию. Не брал. Не отправлял, будь они не ладны, эти восточноевропейские медведи.

«Управляемые женщинами» властвовали в Восточноевропейской степи в эпоху эллинизма. В те времена греческие (а чуть позже – римские) инженеры строили могучие механизмы для взятия крепостей и громадные корабли. Деметрий Полиоркет («Осаждающий города») вообще помешался на этом деле. У него был огромный флот, много военной техники. Один его корабль, если верить Плутарху, достигал в длину 280 локтей, то есть около 150 метров. Это – прекрасная роща, лес. Сколько таких лесов уничтожил Полиоркет! Он и другие полководцы, и купцы, и богатые люди остро нуждались в строительном лесе. В странах, прилежащих к Средиземному морю, леса почти не осталось. В Центральную и Западную Европу их не пускали местные племена. А кто их не пускал в Восточную Европу?

Не правда ли странно?! Огромный природный склад оставался не тронутым и вроде бы как ненужным никому. Можно ли в это поверить? Логично ли такое отношение сильных стран к восточноевропейским богатствам? Нет. Логичнее было бы признать, что уже в XII в. до н.э. – V вв. н.э. здесь обитали сильные племена, не пускавшие в родной дом, кого ни попадя. Государства в современном понимании этого слова, у них не было. Однако это не означает, что они не имели некоей, скрепляющей организационной структуры, например, прочного в пространстве и во времени союза племен.

Возможность существования такого государственного образования в лесной обширной стране подтверждается, например, византийским историком Прокопием Кесарийским, который в труде «Война с готами», упоминая племена славян и антов, обитавших севернее Истра (Дуная), в частности, говорил: «В древности оба эти племени называли спорами («рассеянными»), думаю потому, что жили они «спораден», рассеянно. Поэтому и земли занимать им надо много…» Занимая обширные территории, живя рассеянно, славяне, если верить Прокопию, в случае необходимости, практически, мгновенно собирали войско и либо давали отпор вторгшемуся на их территорию врагу, либо отправлялись в походы. В VI-VII вв. славяне часто ходили на Балканы, в Черное и Средиземное моря, в Малую Азию, но нас в данном случае волнуют не воинские подвиги, а наличие у славян порядка, которому могли позавидовать многие государства.

Признав реальной возможность создания в Восточной Европе прочных государственных образований задолго до создания Древнерусского государства, мы должны признаться в том, что история этого региона в очерченный период разработана чрезвычайно слабо. А это приводит некоторых исследователей и политиков к странным выводам, решениям и, что очень опасно, действиям.

Вспомним, например, горячих парней, создавших в XX в. фашистскую партию в Финляндии и возмечтавших создать великую угро-финскую державу. С каким пафосом молодые люди говорили о славных предках, пытаясь растревожить соотечественников, забывая, что древние финно-угры свое слово в цивилизационном процессе сказали, что к ним эти парни никакого отношения не имеют, как, например, современные обитатели Балканского полуострова ничего общего не имеют с греками времен Миноса, Геракла, Тесея, Одиссея, Гомера, Писистрата, Солона, Фемистокла, Перикла и так далее.

Я не хочу обижать ни горячих, ни холодных (а нормальные меня поймут), ни обидчивых, ни обиженных. Я говорю о том, что любой государственный организм имеет вполне определенный срок жизни, и, как это не печально,  отработав свое время, умирает. Остается с землянами опыт тех, кто жил-поживал на планете раньше нас, опыт, который просто невозможно передавать по наследству, потому что он принадлежит всем. И нам нужно думать не о восстановлении границ древних государств (запутаемся, ей Богу, и передеремся), а о поиске опыта древних, о передаче его землянам, которые будут жить после нас.

Конечно, для более тонкого понимания опыта русских и россиян, нужно тщательно восстановить историю Восточной Европы до того, как ее активно стали обживать славяне. С подобной работой справиться можно только сообща, но результатами ее останутся довольны все народы и народности Восточной Европы. При условии, если они будут думать не о прошлых границах, а об опыте прошлого и о том, как его использовать.

В данных очерках я расскажу о подвигах россиян в делах мира и войны. Да, я заметно опережаю события. Россия еще сильна, умирать ей рановато, есть у нее, как в той песне поется, еще дома дела, быть может, самые важные за всю ее историю.

Но я имею право подвести уже сейчас некоторые итоги, с которыми страна и народ преодолели очередной промежуточный финиш сложнейшего исторического марафона. Точно такое же право имеет любой наш современник: француз или китаец, англичанин или индиец, немец или американец и так далее. (Замечательная книга получится, если все, имеющие это право, напишут о «Двенадцати подвигах» своих стран и народов!).

…На мой взгляд, россияне совершили следующие подвиги земношарного характера:

1. В жестких условиях Раннего Средневековья они создали сильное, централизованное государство, Киевскую Русь, Гардарику, по красоте и великолепию, и другим государственным характеристикам превосходящую страны Европы, за исключением Византии.

2. Во времена Мировой распри (в XI-XV вв.), в борьбе со степняками и с другими сильными противниками, в противостоянии с Золотой Ордой, они сохранили в себе все русское, то есть язык, обычаи, культуру, православную веру, душевную тягу к прекрасному… Это удалось сделать далеко не всем народам в те сложные времена.

3. Приблизительно с 1292 г., когда в Киевской Руси после пятидесятилетнего перерыва, вызванного опустошительным нашествием степняков, была построена первая каменная церковь на Липне близ Новгорода, началось Русское Возрождение. Этого термина в научном обиходе пока нет, но легко обосновать примерами, что Русское Возрождение, как культурологическое и историологическое явление имело место и по своей значимости оно не уступает западноевропейскому Ренессансу.

4. Русская иконопись известна всем любителям живописи. Уже около двух веков из России вывозят иконы. Икон было очень много, а значит, в русском народе был спрос великий на иконы. И это тоже явление – спрос на шедевры духа, разума и сердца.

5. Деревянное и каменное храмостроительство.

6. История Православия московского толка.

7. Московский вариант создания мировой державы.

8. Российские первопроходцы Севера Евразии, Сибири и Дальнего Востока.

9. Русская военная доктрина, образ и подвиги русского воина и русских полководцев, несомненно, представляют собой явление в мировой истории войн.

10. Российское искусство и литература. Золотой век.

11. Великая Отечественная война – как итог более чем тысячелетнего противостояния Запада и Востока Европы.

12. Освоение космоса – как логический итог развития российской науки, русского научного мышления.

 

Конечно же, можно говорить и о русской интеллигенции, о русском диссидентстве, начавшемся со Святослава Игоревича и оформившемся в некий, упрямый образ в лице Андрея Курбского, первого русского пишущего диссидента. Можно вспомнить и староверов, и декабристов, и балет, и цыганский романс, и советских спортсменов… Но читатель уже почувствовал разницу между «Двенадцатью подвигами России» и перечисленными в данном абзаце крупными событиями, которые в отличие от земношарных явлений весьма ограничены и имеют очень сильное затухание в пространственно-временном поле.

Вышесказанное нуждается в некоем пояснении.

Движение жизни Земного шара, то есть мировую историю, или по терминологии Полибия, всеобщую историю нужно изучать, постоянно помня о трех уровнях: уровне фактов, уровне событий, уровне явлений.

Факт сам по себе случаен, причинно не обусловлен, точечен. Фактов бесконечное множество. Своей массой они пугают и путают человека, решившего познать историю.

События являются, во-первых, следствием движения Земного шара в каком-то интервале пространственно-временного поля, во-вторых, они, как правило, сами служат причинами последующих событий. Они причинно объемны.

Явления в жизни Земного шара имеют пучок причин, социальных, природных, астрономических, психологических… До сих пор человечеству не удавалось достойным образом подготовиться  к «встрече» того или иного явления, хотя они не налетают на лпанету неожиданным ураганом. Вспомним, какой вред цивилизационному процессу нанесло так называемое Великое переселение народов – земношарное явление, которое сформировалось из пучка причин и разбросало по Земному шару столь же сложный пучок исторических установок для тех или иных территорий, на которых начиналась новая жизнь новых народов, рожденных в оргиастических бурях  утомительных войн оседлого люда с босоногими переселенцами. В частности, в Восточной Европе на исходе Великого переселения народов стал зарождаться русский народ.

… Обычно крупные явление в жизни страны является событием в жизни планеты. Например, для Бразилии во второй пол. XX в. футбол – явление. Для планеты бразильский футбол – событие.

Так как Земной шар является единым организмом, то любое крупное событие в одной его точке не может быть локальным. Примеры. Искусство бардов, чуть ли не повсеместно модное в IV-XV вв. н.э. Всплеск градостроительства в IX-XII вв. (Западная Европа, Гардарика, Византийская империя, Арабский Халифат, Паганское царство и вообще Индокитай, Индия, Китай, Япония и так далее). Всплеск рыцарства в Западной Европе, Восточной Европе (дружины князей), Византии (акриты), Центральной и Южной Азии (раджпуты), на Дальнем Востоке (китайские монахи, японские самураи) и так далее. Подобных примеров можно приводит множество!

Вышеизложенные предварительные рассуждения необходимы для того, чтобы настроить читателя на земношарную волну, на разговор о явлениях в российской истории, которые запечатлелись в истории планеты так ярко, что вряд ли человечество рискнет или сможет забыть их.


Первый подвиг России

Гардарика – Страна Городов

Разные цели великих переселенцев

Киевская Русь, начиналась, на мой взгляд, в бурные времена Великого переселения народов.

Несколько веков носились по планете вооруженные толпы неспокойных людей в поисках лучшей жизни. Потоки племен, будто притягиваемые мощными магнитами, устремлялись в Поднебесную, в Центральную Азию, в Средиземноморье, где доживали свой век великие державы Древнего мира. Империя Хань в Китае погибла в 220 г., Парфянское царство – в 224 г., Кушанское царство – в IV в., Римская империя разделилась в 395 г. на Западную и Восточную державы, Западная погибла в 476 г., Восточная (Византийская) устояла.

Обихоженные десятками, а то и сотнями поколений тружеников, богатейшие земли, собранные здесь сокровища, произведения величайших мастеров искусств – вот составляющие тех магнитов, которые манили великих переселенцев, умевших прекрасно воевать, побеждать. Не стоит их обвинять в агрессивном желании брать то, что плохо лежит. Умели создавать, умейте и оберегать!

Потомки древних народов, взрастивших в цивилизационных центрах прекрасные дерева Мировой цивилизации, не смогли сохранить державы великих предков. Но, во-первых, богатств было много, во-вторых, Великое переселение народов в III-IV вв. только набирало мощь, в-третьих, попытки вождей кочевых племен создать прочные государства на обломках погибших империй не удавались по многим причинам. И «миксер истории» продолжал работать в напряженном режиме, в чем легко убедиться, просмотрев карты с маршрутами перемещений племен по Европе, Северной Африке и Малой Азии. Множество пересекающихся линий, и каждая из них, и каждый маршрут любого племени нес беду местным обитателям, особенно обитателям Апеннинского полуострова, который чем-то напоминал (не географически, а смыслово) глубокую, крутую воронку, куда скатывались любители брать все, что плохо лежит.

Среди великих переселенцев были и люди иного склада. Они отказывались от военных авантюр и селились в долинах крупных и не крупных, и совсем маленьких восточноевропейских рек, не спеша осваивая территорию между Волгой, Днепром и Ильмень-озером. Любители воевать могут пренебрежительно назвать их трусливыми овцами, но славяне, таковыми не являлись. У них другое было на уме: не страх погибнуть в бою, а желание трудиться и трудом зарабатывать себе, и своим детям, и старикам-родителям на пропитание и на разные веселые безделушки, украшающие жизнь. Это гораздо сложнее, чем брать с боем богатство, в том числе и землю, обработанную и плодородную.

Звучит по школьному назидательно? У меня на это обвинение есть даже не оправдание, а – эксперимент. Я предлагаю любому, не согласному со мной, взять в банке две ссуды по 2-3 млн. долларов. Затем купить, или взять в аренду на 7-10 лет два одинаковых по площади участка: один на Валдае или на берегах Оки, а другой в сельскохозяйственном районе Италии… Мудрый человек догадался, о чем я говорю. Валдайская или Окская земля даст прибыль, но не сразу, и не такую, которую можно получить в Италии. Это сейчас, когда в Восточной Европе создана хоть какая-то инфраструктура. А в VI-VII веках?!

Чтобы по достоинству оценить содеянное русскими людьми в IX-XII вв., нельзя забывать о славянах, заметно изменивших жизнь в здешних краях в течение нескольких предыдущих веков. Раньше здесь обитали финно-угорские племена, сильные люди. Они жили в основном собирательством, охотой, рыболовством, бортничеством.

С приходом славян, во-первых, стало быстро увеличиваться население Восточной Европы, во-вторых, стал меняться в сторону производителей уклад жизни. Появилась необходимость строить города. Славяне продвигались по Восточной Европе на северо-восток, восток, юго-восток, практически, не воюя с местным населением, ослабшим к этому времени. Если бы это продвижение сопровождалось крупными войнами, то наверняка они явились бы причиной и мотивами создания мощного эпоса, как, например, случилось с «Ригведой», «Махабхаратой», поэмами Гомера и так далее. Вроде бы этого не случилось.

Диффундируя, относительно мирно ассимилируясь с финно-угорскими племенами, работая, обихаживая землю, зачиная новый народ, славяне меняли инфраструктуру и жизни, и местной территории, возводя города, которые являлись опорными пунктами развивающейся торговли (поначалу внутренней), играли роль центров, цементирующих территорию Восточной Европы. Это – свой путь, своя программа, цель, идея. Они заметно отличаются от пути, программы, целей и идей тех, кто вливался в войско Аттилы или других вождей, одни из которых мечтали создать государства на развалинах Римской империи, другие жили за счет экономики военных походов. И не тужили при этом.

 

Призвание варягов

История призвания варягов вождями восточноевропейских племен вводит в заблуждение любителей и знатоков истории и даже известных ученых. Коротко об этом эпизоде (промежуточном финише на пути к Подвигу) можно сказать, излагая версию летописца Нестора, так.

В середине IX в. часть славянских племен платила дань варягам, часть племен – хазарам. В 862 г. варягов выпроводили за море. Сразу после этого среди славянских племен вспыхнула распря. Навоевавшись, вожди чуди, словен и кривичей сказали варягам: «Земля наша богата и обильна, но порядка в ней нет. Придите княжить и владеть нами». Варяги приняли предложение. С этого-то, как ошибочно считают некоторые люди, и началась Русь, и само слово, и государство. Я не буду повторять этимологические цепочки сторонников скандинавского происхождения этого слова, а также их оппонентов, потому что в начале было все-таки не слово (русь), а восточноевропейская земля и племена славян и финно-угров, трудившихся здесь из поколения в поколение и подготовивших в прямом и переносном смысле почву для рождения Русского государства.

Если принять версию скандинавофилов, то можно вообще дойти до нелогичных версий истории Руси-России в начальной ее стадии. Мол, жили в Восточной Европе славянские и другие племена, кое-как обеспечивали себя необходимым, дрались между собой, ничего путного делать не умели, а уж тем более – создать государство. Пришлось им призвать варягов, очень мудрых государственников, которые явились сюда и стали порядок наводить, государство строить. (Можно подумать, что варяги в Скандинавии уже создали много государств и теперь решили закрепить опыт в восточной стороне!). Я не согласен с этой примитивной версией, не учитывающей логику движения «каната жизни» и всех составляющих этого «каната».

В 783 г. налетом «бродяг моря» на остров Линдисфарне, расположенный северо-восточнее Альбиона, началась «Эпоха викингов», или «людей Севера», норманнов. Они терроризировали Европу, ходили в Америку, в Средиземное море, добирались до современного Стамбула и до современного Североморска. И всюду они несли, особенно в первые десятилетия «Эпохи викингов», разорение, смерть, огонь. Дать им достойный отпор не смог ни один (!) европейский монарх, о чем догадывался еще Карл Великий, узнав в начале IX в. о злодеяниях отчаянных «бродяг моря». А уж он мог побеждать, он знал цену воинам.

Многие правители искали и находили компромиссы с норманнами, отдавая «людям Севера» земли (Нормандию, например), делясь властью. Почему-то (почему?) об этом не вспоминают скандинавофилы – исследователи русской истории. Почему-то они не любят говорить, например, о том, что современная Великобритания началась в 1066 г. со вторжения Вильгельма Завоевателя (потомка норманна) на Альбион. Почему-то они считают, что историю этой страны творили сами альбионцы при некотором влиянии врывавшихся на остров скандинавов, а не скандинавы при некотором участии местных жителей. Почему же существует упрямое желание некоторых специалистов перевернуть с ног на голову историю зарождения русской государственности?

«Эпоха викингов» претерпела не одну метаморфозу. Где-то в 865 г., если верить сагам, после неудачного похода на Альбион Рагнара Кожаные Штаны, дело викингов обрело второе дыхание, и на Европу низринулись с новой силой люди в черных кольчугах.

В это же время племена Восточной Европы испытывали сильное давление хазар с юго-востока, мадьяр, а затем печенегов с юга, славян – с запада, варягов – с северо-запада. На востоке было относительно спокойно, но и там усиливались волжские (камские) болгары. Что делать в таком случае вождям племен, погрязших в распре? Не заметить возрастающую активность варягов они не могли. Те упрямо рвались в богатую Византию, на Каспий, и остановить их было можно только ценой огромных усилий и затрат. Вожди восточноевропейских племен могли … попытаться использовать «людей в кольчугах» в собственных интересах, например, для нанесения удара по сильным хазарам, печенегам, для налаживания выгодной торговли с богатыми южанами, для государственного строительства, в конце концов. Что в этом плохого! Что необычного – вся Европа делала то же самое.

Но восточноевропейские вожди сделали это тоньше. Период истории Земного шара с VII по XI век можно назвать временем «Великих держав Средневековья». В эти столетия «отработали» Тюркский каганат, империя Тан, Арабский халифат, Хазарский каганат, Византийская империя, пережившая в IX-XI вв. расцвет славы и могущества, так называемый «Македонский Ренессанс», империя Карла Великого, Паганское царство и так далее. Логика движения жизни подсказывает, что между богатыми Византией, Арабским халифатом, Хазарским халифатом и сильной Скандинавией должно было находиться для всеобщей же пользы единое государство, а не дерущиеся между собой племена.

Но могли ли в той ситуации восточноевропейские вожди создать в краткие исторические сроки прочную державу? Силы у них были. Об этом говорит тот факт, что даже могучий Хазарский каганат, хоть и брал иной раз дань с некоторых восточноевропейских племен, но далеко на север не лез. И многочисленные кочевые племена, проносившиеся по степям, глубоко в лес не совались – страшно! Племен было много. Например, авары, которые в сер. VI в. прорвались с востока в Западный Прикаспий, а уже в 60-е годы, одержав ряд побед над разными противниками, с боями мигрируя на Запад, разгромили в союзе с лангобардами гепидов в Паннонии и образовали здесь Аварский каганат во главе с ханом Баяном. Он создал систему крепостей «хрингов» и совершал набеги на славян, франков, лангобардов, грузин, на Византию, контролируя территорию от Эльбы до Закавказья и от Дона до Адриатики. Лишь в 796 г. войско Карла Великого сокрушило в Паннонии все «хринги» и уничтожило государство разбойников. Но в степи спокойней не стало. Здесь в IX в. кочевали уже упоминавшиеся мадьяры (угры), их подвинули на запад печенеги, с которыми славяне будут вести борьбу до сер. XI в.

Военное напряжение на границах славянского мира было очень высоким. И каждому противнику хотелось основать в Восточной Европе сильную державу. Не удавалось. Степь насквозь продувалась ветрами истории, лесостепь слегка сдерживала буйные порывы, лес стоял скалой, не пуская сюда любителей легкой наживы, но, приглашая в таежную глухомань всех, кто мог и хотел работать, кто за три-четыре века подготовил здесь «прединфраструктуру» будущего государства, то есть обиходил землю, прежде всего географически. Именно, обиходил географически. Обошел ее вдоль и поперек, узнал места будущих городов, построил многие из них. Связал города и селения маршрутами, водными и сухопутными. Наладил внутренние торговые связи, слабенькие пока, но все же связи.

«Фи, какая проза! – может воскликнуть любитель быстрых умозаключений. – Разговор идет о достижениях Гардарики, об основателях Киевской Руси, а он затянул нудную песню о дорожках и тропинках. Это неверный подход к исторической науке».

Нет, верный!

Франки начали свой поход в историю в V в. И только в конце VIII в. они создали государство. Два-три столетия они, хоть и воевали, но занимались принципиально тем же внутри будущей державы: обихаживали территорию, активно познавали каждый район, реку, холм, в конце концов. Американцы обживали территорию своей страны те же два-три века. Россияне познавали Сибирь три века, прежде чем начать здесь серьезные работы. Таких примеров много. Это жизнь. Она удивительно логична во множественных проявлениях.

Вожди восточноевропейских племен, приглашая варягов поработать в качестве «пушечного мяса» и государственных служащих, понимали, что оваряжить страну заезжие вояки не смогут, что скорее произойдет обратное (что и случилось), что большой беды от них не будет.

Варяги достойно исполнили работу, грязную, надо сказать, военную и государственную. Они освободили Киев от хазарской дани, стали наводить порядок в стране (пока еще не государстве), ходили в Причерноморье, в Византию, даже на Константинополь. В первых же походах варяжских дружин принимали участие и славяне. Вооружение  у них было похуже, да и военная выучка – тоже. Но уже в тех походах славяне дали понять и варягам, и всем противникам, что они не являются бессловесными овечками, что им не приятна роль вспомогательных войск, или говоря языком строителей, роль подсобных рабочих. Об этом, хоть и не напрямую, написано в летописях. Вспомним поход Вещего Олега на Царьград. Удачный был поход. Пограбили. Напугали руссы (так называли варягов византийские историки) и славяне жителей столицы крупнейшей державы. Откупились те от налетчиков, устроили богатый пир для них, а затем сшили по приказу Вещего Олега на корабли руссов прочные паруса из паволок (шелковой ткани) и копринные паруса, непрочные, для славян. Хотел Олег и еще одну задачу решить: славян ослабить.

Ветер порвал паруса копринные, но славяне, хоть и не вещие, да не глупые, припасли на случай старые паруса, крепкие. Натянули они их и благополучно вернулись домой. Это случилось в начале X в., когда потоки «людей Севера», на страны Европы были, пожалуй, наиболее мощными. Позже они обмельчают. Но даже в самые бурные десятилетия «Эпохи викингов» Скандинавия не могла поставлять в Восточную Европу такое количество воинов и вождей, которое позволило бы им здесь основать свое государство, превратить местных жителей в подданных, создать свой язык, свою культуру, навязать местным народам свои обычаи, дать свои законы. Ничего этого варяги не сделали. А значит, говорить, что они создали Русского государства смешно и грешно.

Восточноевропейские женщины рожали (в том числе иной раз и от варягов, тут уж ничего не поделаешь – природа) в несколько тысяч раз больше сильных мужчин и красивых женщин, чем могли поставить сюда все скандинавы вместе взятые. Можно сказать прямо и грубо, но точно: кто больше рожает, то и выигрывает, тот и творит историю. По этому показателю славяне и другие племена, повторюсь, намного опережали заезжих наемников. А значит, именно местные обитатели творили русскую историю, и людей не глупых не должно пугать само слово «Русь», какие бы этимологические цепочки оно не имело.

Восточную Европу, погрязшую в междоусобице, нужно было объединить. В том числе и единым словом. «Русь» ко всему прочему оказалось словом нейтральным. Именно поэтому, даже если оно и залетело сюда из Скандинавии, оно устроило всех. И хорошо. И не надо делать из этого ни комедию, ни трагедию. В конце концов, очень странное слово Америка, мало чего общего имевшее с так называемым Новым Светом, полюбилось всем американцам и не только американцам. Что в этом плохого?!

Долгожданная реформа

На мой взгляд, Русское государство началось с деятельности княгини Ольги. Она по-женски зло, коварно и сурово отомстила жителям Искоростени за убийство не в меру ненасытного супруга, князя Игоря, действуя при этом в лучших традициях разработчиков древней китайской школы фа цзя (законников) или еще не существующих  к тому моменту доктрин Макиавелли. Затем она по-женски же мудро стала строить правовой, а заодно и территориальный остов будущей державы, в чем-то следуя примеру королей франков, в чем-то уподобляясь осторожному Августу. Ольга отправилась в поход по стране (не испугалась, напугав!), основывая на пересечении бойких дорог (уже существующих, заметьте), неподалеку от уже существующих (!) крупных поселений и городов новые города-крепости. Она продвигалась по обихоженной земле. Она установила единый сбор, который устроил всех.

Не буду увлекаться разбором версий происхождения Ольги. Скажу коротко. Мне кажется логичной версия славянского корня Ольги, псковская легенда. Главное в контексте нашего разговора не хитросплетения ее генеалогического древа (в конце концов, все мы вроде бы от Адама и Евы), а то, что ее государственная реформа была принята подавляющим большинством племен, а значит, реформа эта была жданной, если не долгожданной, и проведена умело.

 

Выбор веры

Придется еще раз повторить: в истории много логичного. В VI-VII вв. монорелигии стали утверждаться в Индии, Китае, Японии (буддизм), в Арабском халифате (ислам), в Западной Европе и в Византии (христианство, поделившееся в 395 г. на католицизм и православие). Языческие религиозные системы с неохотой сдавали позиции, но тяготение народов планеты к религиозному обновлению становилось все заметнее. Поиск новых духовных приоритетов шел и в Восточной Европе. О финальной стадии этого процесса рассказывает летописная легенда о том, как Владимир сын Святослава и внук Ольги, отправил в разные страны послов с заданием выяснить, что представляют собой иудейская религия, католицизм и православие. Симпатичная легенда, в духе времени и задач, стоявших перед киевским князем.

Оценив плюсы и минусы каждой из религиозной систем, Владимир выбрал православие, и в 988 – 989 годах началось крещение Руси по православному обряду. В это время Византийская православная церковь еще не отделилась окончательно от Ватикана, не сложилась как самостоятельная церковь. Это произойдет лишь в 1054 г., и можно предположить, что византийские священнослужители решились на отделение еще и потому, что крещенная Русь усилила позиции константинопольских патриархов.

В любом случае этот ход Владимира Красное Солнышко можно признать гениальным. Как ему, сыну воинственного язычника и ключницы Малуши, удалось вычислить самою душу уже рожденного, но еще совсем юного народа, угадать его  духовную опору, остается лично для меня загадкой. Хотя вполне возможно предположить, что он, по жизни и личным делам больше язычник, чем христианин (у него наложниц было больше, чем у царя Соломона и чуть меньше, чем у любого инки), просто угадал. И такое может быть. Но ведь угадал. За что ему честь и хвала во веки вечные.

Эти рассуждения, основанные на летописных легендах, касающихся выбора выборы русским молодым народом, недостаточны для более глубокого понимания произошедшего в конце X в. духовного обновления обитателей Восточной Европы. А в чем-то подобная «логика» даже вредна. Ни в коем случае не отрицая сведения летописцев, я должен высказать следующие соображения.

Выбор веры – дело самое серьезное для народа, создающего государство. Чтобы точно и надолго выбрать веру, одних посланников в разные страны не достаточно. И даже самый крупный в мире государственный и политический деятель, духовный лидер не сможет насадить понравившуюся ему религию в народе, ничего не понимающем в этой религии, не знающем ее совсем. Это – нонсенс. Это – не логично. Индийский царь Ашока жил в III в. до н.э. Его миссионеры успешно проповедовали буддизм, которому отроду было более двух вв. Этого времени вполне достаточно для того, чтобы в Индии и соседних с ней странах буддизм узнали и, более того, буддизм приняли некоторые жители этих стран. Это сыграло одну из главных ролей в успешном продвижении буддизма во времена Ашоки. Тоже самое можно сказать и об исламе. Известно, что пророк Мухаммад много воспринял и гениально переработал из Нового Завета, из Ветхого Завета. А эти творения на Ближнем Востоке были известны хорошо и многим. Почва была подготовлена…

До Владимира крестилась в Константинополе его бабка, княгиня Ольга. Она имела огромный авторитет среди самых разных слоев населения Киева, Киевской Руси. И, естественно, этот ее смелый шаг, во-первых, не был случаен (для политического деятеля такого масштаба!), во-вторых, он привлек внимание многих ее сограждан. Княгиня не пошла бы наперекор всем и вся. Вполне можно согласиться с теми специалистами, которые утверждают, что уже во времена Ольги и гораздо ранее в Киеве существовали христианские общины. Впрочем, и летописцы в некоторых легендах косвенным образом говорят об этом.

Продолжали цепочку рассуждений, можно смело сказать, что христиане на Руси были, что они пользовались все большим авторитетом и уважением среди граждан Владимира Красное Солнышко, и он лишь подвел итог начавшемуся изнутри движению религиозного обновления Киевской Руси.

Этот вывод является дополнительным обоснованием того, что не заезжие варяги, а местные обитатели творили духовную (как и экономическую, и политическую) составляющую каркаса Древнерусского государства.

Обряд крещения не везде проходил гладко. Язычество не сдавалось, не сдалось и не сдастся никогда. Бывали на Руси столкновения на религиозной почве. Но «вдруг» в русских городах и селениях стали вырастать православные храмы, деревянные и каменные. Почему я взял в кавычки слово вдруг? Потому что … в истории много логичного! «Вдруг» может появиться один храм, десять храмов, построенных заезжими мастерами. Но храмостроительство уже в начале XI в. приобрело на Руси массовый характер. А значит, юный народ этого хотел! Народ, а не вожди, заезжие или свои, безразлично.

Ученые отмечают бурный рост новых городов в XI в. (64 города), в XII в. (134 города), и в первой трети XII в. эта динамика была устойчивой. Русские города отличались от военных поселений, которые устраивали викинги по пути военных походов. Русские города строились для жизни, а не для войны. И украшались они церквами, и храмостроительство быстро вошло в моду, а это, в свою очередь, меняло не только духовные приоритеты, но и весь образ жизни. Возведение церквей требовало новых знаний, навыков, больших затрат, перестройки технологии жития, в том числе и экономической составляющей жизни, народной … любви. Без нее такую лепоту не наведешь!

А еще массовое возведение церквей требовало от вождей осторожности, взвешенности. Много строить опасно, так как любой построенный сарай, дом, не говоря уже о шедеврах зодчества, требует постоянного к себе внимания. В Киеве, например, в XII в. было около 600 церквей, которые постоянно нуждались в ремонте, в том числе и капитальном ремонте, в обновлении. На все это нужны были средства. Народные (прихожан) и государственные средства. В других городах церквей было меньше, но и они нуждались в бережном отношении.

В мировой истории бывали случаи, когда чрезмерное увлечение каким-либо правителем строительством громоздких шедевров архитектуры надрывало силы народа, государства в целом. С Киевской Русью этого не случилось. Потому что она внутренне готова была к мощному экономическому рывку, к духовному обновлению.

Гардарикой, «Страной Городов», называли северо-западную Русь жители Скандинавского полуострова. А уж они-то знали Европу! И Францию они знали, и Альбион, и Данию, и Апеннинский полуостров, и Византию. Но «Страной Городов» они назвали только Русь. Назвали еще и потому, что русские города были красивые, построенные с любовью, украшенные храмами и светскими зданиями – теремами.

Вершины расцвета и могущества Киевская Русь достигла во времена правления Ярослава Мудрого. Кто только не мечтал породниться с ним, женив своих сыновей на дочерях киевского князя! Повезло, естественно, не всем. Польский король Казимир женился на сестре Ярослава Марии, принявшей католическую веру. Елизавета, дочь князя, стала женой Харальда III Хардероде, будущего норвежского короля. Княжна Анна вышла замуж за короля Франции Генриха I. После его смерти Анна была правительницей Франции до совершеннолетия своего сына Филиппа. Анастасия стала супругом венгерского короля Андрея I.

 

Распря

За несколько месяцев до кончины Ярослав Мудрый сказал сыновьям: "Скоро не будет меня на свете. Вы, дети, должны не только называться братьями, но и сердечно любить друг друга. Междоусобие, бедственное лично для вас, погубит славу и величие государства, основанного счастливыми трудами наших отцов и дедов. Мир и согласие утвердят его могущество". Затем он завещал киевский престол старшему сыну Изяславу, город Чернигов — Святославу, Переяславль — Всеволоду, Смоленск — Вячеславу, повелел каждому быть довольным своей долей, безропотно подчиняться старшему брату как государю.

Ярослав Мудрый умер 19 мая 1054 г.

А в 1077 г. началась междоусобица на Руси.

Более подробно о междоусобице русских князей мы еще поговорим. Сейчас важно сказать главное. Только-только восточноевропейское государство заявило о себе во всеуслышание, и настала пора реализовать наработанное за шесть-семь веков предками, и вдруг Русь стала дробиться на удельные княжества, а экономический и политический центр государства стал медленно перемещаться в Заокскую землю, в Северо-Восточную Русь. Очень часто, оказавшись в подобной внешнеполитической и внутриполитической ситуации даже сильные державы взрывались изнутри.

Мы уже говорили, что Киевская Русь достигла вершины могущества при Ярославе Мудром. Это – не совсем точное утверждение, особенно, если отказаться от термина Киевская Русь и использовать более точный и широкий во времени и пространстве термин Древнерусское государство, в истории которого киевский период сыграл выдающуюся, но не всеобъемлющую роль. Люди любят громкие фразы. Помните: «матерь городов русских». Вроде бы действительно «матерь». Вроде бы действительно – «начало русского начала». Но родить одно дело, а воспитать, обучить, дать путевку в жизнь, - дело другое. Если даже Киев и родил часть русских городов, пока сам был в силе, то есть до третьей четверти XI в., то «воспитанием» и другими родительскими обязанностями он уже заниматься не мог в силу потери экономической и политической значимости.

Мы уже говорили, что в XI в. возникло на Руси 64 города. А в XII в., когда Киев стремительно сдавал позиции, - 134 города, которые по логике деторождения уже нельзя назвать «киевскими», для них Киев «матерью» уже не являлся. Это говорится не для того, чтобы принизить роль великого города в русской истории. Роль – огромна. Но «истина дороже», истина логичнее, историологичнее. А серьезных людей в истории должна интересовать в основном логика событий и явлений, а не термины любителей громких фраз.

Повторимся. Киевская Русь достигла вершины могущества в середине XI века. А реализовали эту мощь обитатели удельных княжеств, естественно, во главе с князьями и боярами, причем вопреки всем трудностям и напастям, обрушившимся на их головы, в конце XI – первой трети XIII вв. И тому было несколько причин. Это – русский, не воинственный дух (не надо бояться такого словосочетания!). Это – тяготение обитателей Восточной Европы к прекрасному, к созидательной деятельности, к труду.

Нет-нет, русофильством заниматься не стоит, чтобы не дать русофобам лишнего повода к обвинениям. В те же XI-XIII вв. в нескольких цивилизационных центрах планеты происходили аналогичные процессы. И мы о них уже упоминали. Многим народам свойственна любовь к созидательному труду, к прекрасному. Не только русские люди такие замечательные. И русские люди. И нас в данном случае интересует, как они реализовали это свое качество.

Киевские князья, приняв христианскую веру по православному обряду, крестив Русь, стали возводить с помощью византийских мастеров первые русские храмы. Это были дорогостоящие сооружения, украшенные шедеврами монументальной и станковой живописи. В церквах находились книги, созданные мастерами книжной миниатюры. Византийские учителя продемонстрировали русскому народу шедевры мирового искусства, архитектуры. Хотите – стройте такие же храмы, украшайте их чудесными фресками, мозаикой, иконами, создавайте прекрасные книги. Не хотите – как хотите. Наше дело показать.

Русские мастера, уже поражавшие чужеземцев своеобразием языческих деревянных храмов, деревянных же теремов, светских зданий, могли ответить на это «предложение» по разному. Да, красивые здания, но ведь дорогие! Восточная Европа – не Восточное Средиземноморье. Там и международные торговые пути сходятся, и земля плодороднее, и многовековой опыт. А на Руси все три мирового значения торговые дороги к концу XI в.пришли в негодность: сначала Волга, затем Днепр и почти одновременно с ним -  Восточноевропейская степь. И земля-то не такая плодородная, и опыта, скажем, обитателей Балканского полуострова, здесь нет. Может быть, лучше не торопиться со строительством каменных церквей? Казалось бы, русский человек, лесовик, по натуре степенный, ответил бы так: «Красивые церкви каменные. Но уж больно дорогие. Мы пока будем строить деревянные, благо строевой сосны у нас много. А потом, когда жизнь получше станет, поспокойней, подумаем о каменных». Это – логичный ответ. Но русские ответили по-своему. Они быстро переняли секреты каменного строительства, привнесли в византийскую статичную схему каменного зодчества живую, чисто русскую струю и стали строить свои шедевры. Свои!


 

Второй подвиг России. Преодоление распри. XI-XV вв.

Основное качество эпохи

Период истории Земного шара с XI по XV век я называю Мировой распрей.

В эти столетия вирус междоусобицы царил всюду на планете. Ни одному повелителю не удалось совладать с ним и создать прочное во времени и пространстве государство. Даже Чингисхан и Чингисиды не справились с этой задачей. Образно говоря, они накинули на воюющий мир рыхлую, гнилую, быстро рвущуюся сеть, в каждой ячейке которой междоусобица продолжалась с труднообъяснимым упрямством, в том числе и в самом доме Чингисидов.

Если кто-то найдет на Земном шаре землю диаметром в 2 тыс. км, на которой местные обитатели создали государство, отработавшее в продуктивном режиме хотя бы 400-500 лет, то я готов за фальсификацию истории понести самое суровое наказание. Почему именно 400-500 лет? Потому что столько времени требуется любому государству для формирования государственного языка, культуры (внутриполитической и внешнеполитической), характера, глобальной идеи, а то и реализации идеи.

Государств-«пятиминуток», даже очень крупных, было в те века много, но прожили они очень короткую жизнь, максимум в 100-150 лет. За это время ничего серьезного, концептуального, своего ни одно, наспех сколоченное боевыми топорами, мечами и другим оружием государство создать не может. Все величайшие завоеватели той поры являлись а) прекрасными полководцами, б) организаторами, в) пользователями. Они, покоряя, пользовались благами побежденных народов иной раз талантливо и не очень грубо, как, например, Хубилай в Поднебесной, либо по-иному, как в первые 50 лет присутствия в Восточной Европе Золотой Орды.

 

Вариант Рюриковичей

Существуют разные варианты выхода из распри.

1. Вариант, взятый на вооружение Чингисханом, который уничтожил всех соперников с помощью «людей длинной воли» и установил диктатуру одного рода над племенем, племени над монгольским народом, монгольского народа над завоеванными странами. «Люди длинной воли» чем-то похожи на современных бомжей. Чингисхан, обнародовав «Ясу», а до этого всем своим поведением, дал этим сильным людям, изгоям, возможность выкарабкаться с оружием в руках «из грязи в князи». Они стали главной опорой чингисханова войска, громившего всех, и, в конце концов, победили, взяли все, кроме того, что принадлежало Чингисхану, то есть верховной власти. Вовремя сообразив, что удержать власть в Монголии и близлежащих землях ему можно, либо … вырезав бывших «людей длинной воли», теперь его верных слуг, и тем самым лишив себя главной опоры, либо излить бурлящий в Великой степи котел людской энергии на соседей, Чингисхан избрал второй путь. Распрю в Монголии он собственными руками взял за горло и держал ее, держал ситуацию до своей смерти. Но сразу же после кончины величайшего из монголов созданная им держава стала разваливаться изнутри…

2. Вариант «аристократический» использовали многие народы, в том числе и, например, в Центральной Азии, где потомственная знать билась между собой, не решаясь, однако, экспериментировать в духе Чингисхана, вовлекая в свои разборки низы общества, в том числе и «людей длинной воли». Эта борьба ослабила повелителей крупных и мелких государств, и они стали относительно легкой добычей Чингисхана, его сыновей и внуков.

3. Вариант «безоглядный» использовали обитатели еще не известного евразийцам Нового Света. Местные племена и народы дрались между собой, копили злость друг на друга, не знали ничего об огнестрельном оружии, жили в какой-то богатой люльке… Европейцы легко справились с ними. В первые годы властвования на островах Карибского моря конкистадоры уничтожили около 3 миллионов человек беспечных драчунов. Осталось их около 300 человек. Конкистадоры опомнились, свезли всех живых на один из островов… .

4. Вариант Рюриковичей в чем-то похож на «аристократический» вариант. К третьей четверти XI  в.Рюриковичи превратились в потомственных аристократов в стране, которая, с одной стороны, давно уже стала их родиной (жены-то почти всех Рюриковичей были местные, а не привозные женщины), а с другой стороны, они все еще чувствовали себя здесь не совсем своими и в самом начале четырех вековой междоусобицы и в последующие века. Может быть, именно эта двойственность их положения не позволила им использовать «вариант Чингисхана»: уничтожив разросшееся древо Рюриковичей, победитель погубил бы самого себя, потому что восточноевропейские бояре всегда готовы были заменить заезжих князей на тронах.

Рюриковичи не пошли по этому пути не только потому, что они его боялись! Это были странные люди, очень интересные для литературного и философского осмысления. Вклад этого рода, больше восточноевропейского, чем варяжского(!), во все то, что мы называем «русским духом», «русским делом», «русским древом в саду Мировой цивилизации», огромен.

Во время Мировой распри они вели себя чисто по-русски, то есть как-то очень странно. Они чуть ли не ежегодно водили дружины друг на друга, отбивали налеты кочевников, сами ходили в степь, и на Запад, и на Восток, пробивались сквозь таежное бездорожье на Север. Род Рюриковичей ветвился безудержно, возникали новые княжества, драка длилась десятилетиями, столетиями. Рюриковичи собирались на съезды князей, пытались замириться, мира не получалось, войны продолжались сразу же после съездов (вспомним трагедию Василька Теребовльского, ослепленного своими сородичами!).

Но Русь, несмотря на постоянные войны, крепла, расширялась, украшалась, хорошо рожала. И доверие  русских к дерущимся Рюриковичам почему-то не ослабевало, и в нестабильном, мозаичном, политическом пространстве, осваиваемом обитателями Восточной Европы во главе с Рюриковичами, почему-то утверждалась (формируясь!) русская идея.

Слишком много «почему-то», слишком много удивительного в истории Рюриковичей и русского народа. Существуют люди, которые однозначно решают в ту или иную пользу «задачу Рюриковичей и русского народа». Мне эта однозначность не по душе. Процесс рождения, формирования, утверждения «русского дела» был множественным, состоящим из разных причинно-следственных нитей. Тем-то он и интересен, тем-то интересны эти нити, живые, взаимопроникающие друг в друга, взаимно украшающие, оттеняющие все русское.

 

Русская распря

Движение истории нашей планеты имеет синусоидальный характер: междоусобица в VIII-III веках до н.э. – великие державы Древнего мира в III в. до н.э. – III в. н.э. – Великое переселение народов (тоже ведь – мировая распря) в III-VII вв. – Великие державы Средневековья в VII-XI вв. – Великая распря в XI-XV вв. – Великие державы Нового времени в XV-XX вв.

Киевская Русь экономически во многом зависела от трех мировых торговых дорог: Волги и Днепра и Восточноевропейской степи.  Они являлись скрепляющим остов Древнерусского государства каркасом. До середины XI в. торговля между Скандинавией, Восточной Европой с одной стороны и Византией, Аббасидским халифатом с другой стороны процветала. В 1055 г. халифат пал под ударами сельджуков, взявших Багдад, и здесь надолго воцарилась нестабильность. В 1056 г. в Византийской империи пала Македонская династия (867-1056), и здесь также наступили времена упадка. В 1066 г. погиб в походе на Альбион «последний король моря» Харальд Хардероде, конунг Норвегии, зять Ярослава Мудрого, и «Эпоха викингов» приказала долго жить. Десятилетием позже внуки Ярослава Мудрого, умершего в 1054 г., затеяли между собой борьбу за власть, и эта борьба князей прекратится лишь в начале второй половины XV в., во время правления Василия Темного.

После мировых событий середины XI в. на Руси, как сказано выше, стала глобально меняться экономическая и политическая ситуация.

Слева-справа от Днепра находились раздутые варяжским ветром крупные города во главе с Киевом. Их экономические возможности заметно ухудшились, особенно на фоне новых городов и княжеств, создаваемых Рюриковичами в глубинах междуречья Днепра и Волги. Этот процесс начался задолго до XI в. В городах и землях, отдаленных от могучих торговых магистралей, не надеялись на сверх доходы от внешней торговли и, естественно, строили экономику, исходя из своих реалий. Пока Киев был силен, эти города и земли не могли тягаться с ним. Теперь, когда жизнь выровняла возможности «матери городов русских» и ее многочисленных «деток», новые города стали быстро догонять по экономическому росту старые.

Войны между Рюриковичами вспыхивали и раньше. Но до начала Великой распри могущественным князьям киевским относительно легко удавалось побеждать соперников в борьбе за верховную власть. Теперь борьба шла не за киевский великокняжеский престол, а за господство новых княжеств и новых городов над старыми, на Русью, быстро меняющей не только экономическую географию, но и политические приоритеты. Этот фактор явился одной из главных причин русской распри, играя роль постоянного поддувала, разжигавшего огонь братоубийственных войн, которые велись постоянно, не смотря на серьезные угрозы извне. Практически, все соседи Руси нападали на нее, либо участвовали на той или иной стороне в междоусобице.

Самыми серьезными соперниками русских до XII в. были половцы. Ослабли они где-то после знаменитого похода в степь войска Игоря Святославича, похода, не зря воспетого в шедевре мировой литературы «Слово о полку Игореве». Далеко не все исследователи этого произведения задают себе вопрос: «Почему неудачный поход вдохновил гениального поэта?» Я отвечаю на этот вопрос так. Потому что, во-первых, поход, не смотря на неудачу, был … удачным, во-вторых, он как бы подвел черту могуществу половцев. Удачным его можно назвать потому, что степняки почувствовали силу русских, испугались их, готовых наконец-то методично бить противника его же оружием, то есть набегами на его территорию, грабежом, взятием пленных, в том числе и мирных жителей. Финал «Слова…», в котором crfpfyj о мирном, даже полюбовном разрешении конфликта, говорит, прежде всего, о слабости половцев. И эту слабость выявил Игорь Святославич. Это большое дело.

К сожалению, Рюриковичи не обратили внимания на данный момент, не вспомнили в пылу междоусобных драк историю Восточноевропейской степи, которая, как «свято место», пусто не бывает. Сильные скифы выбили отсюда ослабевших киммерийцев, сами ослабли. Сарматы выбили скифов, ослабли. Готы потеснили скифов, ослабли. Гунны потеснили готов, ослабли. Пришел черед тюркских племен… Печенегов потеснили на запад половцы. Половцы ослабли. Значит, им на смену Великая степь готовила новую силу. Почему Рюриковичи не подумали об этом?

Непрерывная внутренняя борьба, регулярные внешние войны, как это ни странно, не остановили созидательный процесс: Русь крепла, расширялась, оставалась единым русским пространством. Великие князья строили города, основывали монастыри, храмы, и за это их прославляли не только летописцы и позднейшие историки, но в первую очередь и раньше всех народ. Экономически и политически слабеющая Русь оставалась сильной изнутри, то есть даже не государственно, а народно, русским духом сильна была Русь. Иначе не объяснить то, что произошло на русской земле в конце  XIII в…

 

Нашествие Орды

Трудно поверить в то, что русские князья слыхом не слыхивали о том, что творится на востоке Великой степи, откуда на запад огненной лавой двинулись в начале XIII в. монгольские тумэны. Трудно предположить, что после позорной для русских битве на Калке 31 мая 1223 г. князья не знали о силище Чингисхана, его сыновей и внуков. Наверняка знали. Но, удивительно! вели они себя после Калки так, будто бы ничего не произошло: дрались между собой и с внешними врагами, строили и украшали города, храмы…

Многие народы, позже оказавшиеся в рыхлой, но липкой «сети Чингисидов», в так называемой «Монголосфере», вели себя аналогично, видимо, не веря в мощь Чингисхана. Но русские князья, по-моему, опередили планету всю по своей беспечности.

И Орда пришла. И наказала она всех беспечных беспощадной рукой. Я категорически не согласен с теми, кто пытается преподнести явление Батыя на Русь, как некое благо, которое, в конце концов, якобы подарило русским государственность. Нужно вспомнить а) аналогичные нашествия кочевников в других точках пространственно-временного поля на обжитые оседлым людом государства, б) хронику событий и деяния ордынцев в XIII в. в завоеванных ими странах, в) состояние Руси до 1240 г. и в первые 50 лет данной зависимости русских княжеств от Орды, чтобы убедиться в ошибочности (это – мягко говоря) подобных концепций, опровергать которые мне лично просто смешно. Смешно, «если бы не было так грустно».

В очерке «Русское Возрождение» я чуть подробнее остановлюсь на временном отрезке 1240-1292. Сейчас мне хочется, чтобы читатель либо самостоятельно освоил пункты а), б), в), либо поверил мне на слово: Орда доброй тетушкой не могла быть и не была, она нанесла сокрушительный удар по Древнерусскому государству, сожгла и разорила города, разрушила экономику, надорвала силы народа, то есть демографические тенденции, благоприятные, надо сказать, в Восточной Европе.

Я не обвиняю степняков. Они не могли поступать иначе. Демографический взрыв в XI-XIII вв. потряс и Великую степь, особенно район юго-восточнее Байкала. Чингисхан и Чингисиды, великолепные воины и организаторы, победили всех и взяли то, что плохо лежит. Кто в этом виноват? Тот, кто не сумел защитить себя и созданное своими предками.

Есть и еще один момент, связанный с историей нашествия Орды на Европу в XIII в. Многие специалисты говорят о том, что мужество и самопожертвование русского народа в борьбе с полчищами Батыя ослабило его настолько, что он не рискнул продолжать крупно масштабные боевые действия в Западной Европе, и тем самым, русские, мол, спасли Европу от очередного Аттилы. А если это так, то одним из Подвигов России нужно считать именно данный эпизод мировой истории.

Я уважительно отношусь к этому мнению, но все же считаю, что русские люди, героически сражаясь с ордынцами, больше думали о себе, о своей чести, о своих детях, чем о соседях на западе. Именно поэтому они совершили много воинских подвигов в те печальные годы. Конечно же, они ослабили Орду, но нужно отдать должное и ханам (у них сработало чувство меры), и народам Западной Европы, которые, не смотря на несколько поражений от пришельцев, дали-таки ордынцам отпор. Кроме того, ханы прекрасно знали о подвигах и силе крестоносцев. И, конечно же, хорошо сработали западноевропейские политики, наводившие дипломатические связи с ханами Орды. Это было. Это не позволяет мне поставить здесь точку.

Героизм русских воинов нельзя назвать подвигом земношарного характера хотя бы потому, что этим можно обидеть другие народы, мужественно сражавшиеся с очередным «Бичом Божьим».

 

Данники Золотой Орды

Итак, войну ордынцам русские князья проиграли подчистую. Затем они признали себя данниками Золотой Орды, и этот момент ввел многих поспешных на выводы «знатоков» в заблуждение. Русские, мол, признали власть чужеземцев, русское государство перестало существовать, Рюриковичи стали родниться с ханами и с их помощью строить новую державу. Существуют и другие версии истории Восточной Европы в XIII-XV вв. Оставим их в покое, продолжим разговор о Подвиге России.

Говоря простонародным языком, грубым, но точным, русские люди в тот жуткий для себя период прогнулись. И правильно сделали. По природе. Чтобы проиллюстрировать это утверждение, не для всех лестное, я расскажу одну историю с юной березовой рощицей, случившуюся осенью 1993 г. в Ярославской области. В тот год слишком рано начались тяжелые снегопады. Березки еще не сбросили листву, и снег тяжестью своей согнул деревца в три погибели. Ровными уродливыми дужками стояли березки. Жалко их было. Мой учитель, сидевший за рулем, успокоил меня: «Ничего, справятся». Я не поверил. Уж очень круто прогнулись березки, словно бы сжатые холодной, сильной рукой. Через несколько дней мы вновь ехали мимо той же рощицы. Снега уже не было. Солнце сделало свое дело. Березки стали медленно выпрямляться. Правда, несколько из них надломились, видимо, поспешили сбросить с себя снег и сломались.

Русский народ, сжатый со всех сторон сильными врагами и главным из них – Ордой, потерпел, выстоял, сохранил в себе все русское и медленно-медленно, начиная с 1292 г., когда была построена первая после пятидесятилетнего перерыва каменная церковь на русской земле (на Липне близ Новгорода), стал выпрямляться. Это сложно – прогнувшись, не упасть, не превратиться в безликое существо, в раба …Русским это удалось. О том, как возрождалась русская душа, какие подвиги духа она совершила, поговорим в очерке Русское Возрождение…

В 1380 г. войско Дмитрия Донского дало бой войску темника Мамая. По поводу битвы на поле Куликовом тоже существует множество версий. Я придерживаюсь «классической версии» хотя бы потому, что она не нарушает логики движения истории, она логична. Я уверен, что Куликовская битва была, и победило в ней войско, созданное и вооруженное, и обученное великим князем московским Дмитрием Ивановичем (Донским). Но я считаю, что эта битва была частью большой войны.

Чтобы обосновать это мнение я приведу весьма сжатый хронологический свод.

 

Хронология

1350 г. 12 октября в семье Ивана Ивановича Красного родился сын Дмитрий.

1351 г. С одобрения папы Римского шведский король намерился нарушить договор с Русью, но ему помешала напряженная обстановка в самой Швецию.

1352 г. На Русь с севера, с Новгорода и Пскова, обрушилась эпидемия моровой язвы.

1353 г. 15 июня родился князь Владимир Андреевич (Храбрый, Серпуховской).

1354 г. 30 июня митрополитом всея Руси стал владимирский епископ Алексий.

1360 г. В Пскове вспыхнула эпидемия чумы, завезенная купцами из города Бездежа. Чума попала в Коломну, а затем в 1361-1362 годах в Переславль, в Москву.

1362 г. Московская знать и митрополит Алексий добились в Орде ярлыка для Дмитрия Ивановича.

1364 г. Чума перекинулась в Новгород.

1365 г. Страшной силы пожар сжег деревянную Москву.

1365 г. Великий князь Дмитрий Иванович вместе с боярами и братом Владимиром Андреевичем принял решение «ставить город камень Москву».

1367 г. Заложен каменный Кремль в Москве.

1367 г. Татары ограбили Приволжье, но Дмитрий Нижегородский разгромил их у реки Пьяна. Много налетчиков при бегстве утонуло в реке. За это Булат-Темир был казнен в Орде.

1368 г. Литовцы взяли Ржев, но князь Владимир Андреевич отбил город у неприятеля.

1368 г. Ноябрь. Войско Ольгерда три дня продержало в осаде Москву, но взять крепость не смогло.

1369 г. Князь Дмитрий начал строительство новой крепости в Переславле-Залесском.

1370 г. Ольгерд в декабре пытался взять Москву, разорив перед этим окрестности Волока-Ламского. Восемь дней он простоял у Кремля и, боясь окружения, заключил мир.

1371 г. Ярлык на великое княжение получил князь Михаил Тверской. Он отказался от предложенного ханом войска, а князь Дмитрий Иванович с войском вступил в Переславль-Залесский, не желая признавать великим князем Михаила, отказываясь ехать во Владимир слушать грамоту хана. И жители Владимира не признали Михаила. Сарыхожа, посол хана, выдал ярлык Михаилу, приехал в Москву. Князь Дмитрий Иванович осыпал его дарами, угощал, пировал с ним: Сарыхоже понравилось «благонравие» Дмитрия.

1373 г. После столкновения московского и литовского войска при Любутске, князь Дмитрий и Ольгерд подписали «Перемирную грамоту».

1374 г. Князь Дмитрий «размирился» с Мамаем после того, как в Нижнем Новгороде произошло «избиение татар».

1376 г. Опасаясь нашествия Орды, князь Дмитрий выводил на Оку войско.

1377 г. Русские проиграли ордынскому войску бой у реки Пьяна, погибло много воинов и князей.

1377 г. Ордынцы разорили Рязань, Нижегородское княжество. Ослаблением этих областей решили воспользоваться мордовские воины, но князь Дмитрий Константинович догнал их, уже возвращавшихся с добычей домой, разгромил, сбросил в реку Пьяну.

1378 г. На реке Вожа русские одержали победу над войском Орды.

1378 г. Князь Дмитрий Константинович ходил в Мордву, учинил там погром, взял много пленных.

1378 г. Нижний Новгород взяли татары. Они сожгли город, ограбили окрестности, на обратном пути влились в крупное войско Мурзы Бегича, которого встретила и разгромила на реке Воже русская рать.

1379 г. 9 декабря Владимир Андреевич отбил у Литвы Стародуб и Трубчевск.

1380 г. Заложен Успенский храм в Коломне. Русские одержали полную победу над войском Мамая на поле Куликовом.

1380 г. 1 ноября на съезде русские князья договорились поддерживать друг друга в борьбе против татар.

1382 г. Хан Тохтамыш осуществил грабительский поход на Москву.

1384 г. Тохтамыш наложил на Русь дань.

1389 г. В Москву из Германии были доставлены первые огнестрельные пушки.

1389 г. При согласии князя Владимира Андреевича, претендентом на престол великого княжения в случае смерти Дмитрия Донского, был утвержден новый порядок наследования, согласно которому законным наследником великого княжения становился старший сын Дмитрия Донского, а не братья его, как было ранее.

1389 г. Дмитрий Донской умер.

1392 г. Василий отправился в Орду. Тохтамыш отнесся к нему очень хорошо. Великий князь получил, как наследственную за великокняжеской властью, Нижегородскую область.

1395 г. Из Владимира в Москву перенесли икону Божьей Матери. На месте встречи иконы был основан Сретенский монастырь. Здесь 26 августа совершался крестный ход.

1395 г. Тамерлан, осуществляя поход в Восточноевропейскую степь, пошел на Москву, но неожиданно для русских повернул назад.

1398 г. Василий Дмитриевич послал «знатное количество серебра» византийскому императору Мануилу. Империя находилась в критическом состоянии. Финансовую помощь Константинополю оказали и другие русские князья по убедительной просьбе великого князя.

1399 г. 12 августа войско Витовта потерпело в битве при городе Ворске сокрушительное поражение от войска ордынцев. Василий Дмитриевич не поддержал литовцев в этой войне, хотя в ней участвовали и погибли многие князья, участники Куликовской битвы.

1401 г. Олег Рязанский и Юрий Смоленский выбили литовцев из Смоленска, но Василий Дмитриевич, к которому Юрий обратился за помощью, не принял участия в той войне, не желая портить отношения с Витовтом.

1404 г. Витовт вновь взял Смоленск, отошедший от Русской земли на 110 лет.

1406 г. Витовт напал на Псков. Василий Дмитриевич стал собирать войска, готовый в каждую минуту кончить дело миром. Витовт отверг предложения о мире. Василий Дмитриевич попросил помощи у Шадибека, тот прислал ему несколько полков, и московское войско выступило навстречу литовцам.  Близ Крапивны Витовт и Василий Дмитриевич заключили перемирие.

1408 г. Свидригайло выступил в поход против Витовта, встретился с ним на берегах реки Угры. Сражения не было. Стороны заключили мир. Граница между Московскими владениями и Литвой пролегла по реке Угре.

1408 - 1409 годы. Едигей, посланный ханом Булатом, с крупным войском осуществил поход на Русь, дошел до Москвы, 1 декабря осадил город. 21 день длилась осада, затем по просьбе хана Едигей вернулся в Орду.

1410 г. Умер князь Владимир Андреевич.

1411- 1412 годы. В Орду отправился Василий Дмитриевич. Хан Керимбердей встретил его хорошо. После этой поездки Василий Дмитриевич, видимо, до конца жизни платил Орде дань, но ханы помогали ему надежно противостоять Литве, отношения с которой были напряженными.

 

Кредит доверия

Великое княжество Московское получило большой кредит доверия от русского народа перед той Сорокапятилетней войной,  продолжавшейся с 1367 по 1412 гг.

Русские, воевавшие еще и с Тверью, и с княжеством Литовским одержали несколько побед, в том числе и на поле Куликовом, потерпели несколько обидных поражений, в том числе и в 1382 г., когда Тохтамыш хитростью взял Москву, но в целом одержали в ней победу! Больше моральную, естественно, но очень важную. Потому что, например, даже Тимур, лучший полководец своего времени, побоялся идти на русскую столицу. Люди, глубоко верующие, справедливо считают, что его напугала перенесенная из Владимира в Москву икона Божьей Матери, совершившая чудо. В день встречи иконы, 26 августа 1395 г., москвичи совершили крестный ход в том месте, где позже возник на улице Сретенской Сретенский монастырь, а Тамерлан отправился на юг. Чудо. Чудеса очень редко нарушают логику движения истории. Чудеса редко одаривают тех, кто их не заслужил. Чудеса не любят, когда ими пренебрегают.

Перед этой долгой войной Москва получила от народа огромный кредит доверия. И Москва это доверие оправдала.

После жестокого ответа Тохтамыша, разорившего молодую столицу, Тверь, ее сильная соперница, не смогла воспользоваться случаем и перехватить инициативу в борьбе за первенство на Руси. Почему? Потому что кредит доверия, эта хрупкая ваза, попала в надежные руки. И русский народ, уже почувствовавший в себе самом силищу, продолжал доверять Москве, которая, надо сказать, со времен Даниила Александровича, проводила политику осторожную, взвешенную, с которой не все горячие люди могут согласиться. К счастью, таких людей на Руси было меньше нормальных, понимавших, что даже после победной войны 1374-1412 гг. с Ордой, уже распадавшейся на части, но еще сильной, пока лучше ладить.  Это был точный ход.

Распря продолжалась. Зависимость от Орды осталась, хоть и мизерная. Но крепла-то не Орда, а Русь. Не впрок шло русское богатство ордынским ханам.

В 1433 г. вспыхнула «последняя распря русских князей». Она продолжалась почти двадцать лет. Московский великий князь Василий Темный одержал в ней победу и умер в 1462 г.

А в 1480 г. его сын Иван III Васильевич после «Стояния на Угре» русских и ордынских войск, окончательно порвал с данной зависимостью Руси от Золотой Орды. Это символично: сначала расправились с междоусобицей, затем покончили с данной зависимостью.

Красивой и сильной была Киевская Русь во времена расцвета и могущества. Красивыми были русские княжества перед нашествием Орды. Это тяготение русской души к неземной красоте не покинуло ее в тяжкие годы данной зависимости, о чем говорит деятельность Ивана III Васильевича, во времена правления которого на Руси началось бурное строительство храмов, монастырей, в том числе и Московского Кремля.

Сильно изменилась Русь за 400 лет, в том числе и демографически. В Восточной Европе и в Москве появилось много татар (так стали называть выходцев из Орды, многонациональной, многоликой). Это мощное вливание сказалось на всех сферах жизни и деятельности государства. Но Русь и русский элемент остался формирующим национальное самосознание и язык, и культуру. Об этом тоже нужно говорить, не стесняясь и не боясь обидеть кого-то, самих русских, испытавших на себе влияние всех жителей России, и тех, кто это влияние оказывал. Что тут обидного, если это – жизнь?! Если это – путь?!


 

Третий подвиг России. Русское Возрождение

 

А было ли Русское Возрождение?

В двадцатом веке на этот вопрос практически все специалисты отвечали отрицательно. Например, Д. С. Лихачев: «Могучие токи нового предвозрожденческого движения захватили собою не только всю Западную Европу, Византию, но также Псков, Новгород, Москву, Тверь, весь Кавказ и часть Малой Азии. На всем пространстве этой колоссальной территории мы встречаемся с однородными явлениями, вызванными развитием демократической жизни в городах и усиленным культурным общением стран. Многие черты этого предвозрожденческого движения сказались на Руси с большей силой, чем где бы то ни было…

Предвозрождение резко изменило культурное лицо средневековья, принесло огромное тематическое обогащение искусству. Выдвижение на первое место чувств, чувственного опыта, внутренней жизни человека и первые проблемы индивидуализма имели очень большое значение для всего европейского искусства и, в частности, для поразительного по силе изобразительного искусства Новгорода XIV в. Исследователи сравнивали Андрея Рублева с Беато Анжелико, с Чимабуэ, с Перуджино, с Джорджоне, с мастерами сиенской и умбрийских школ, с мастерами античности, с Рафаэлем и Леонардо да Винчи. И действительно, в творчестве Андрея Рублева есть нечто, что роднит его с лучшими мастерами человечества: глубокий гуманизм, высокий идеал человечности, отличавший и гениев античности, и гениев Возрождения…

Чем объяснить, что за Предвозрождением в России не наступило настоящего Возрождения? Ответ следует искать в общем своеобразии исторического развития России: в недостаточности экономического развития в конце XV и XVI вв., в ускоренном развитии единого централизованного государства, поглощавшегор культурные силы, и гибели городов-коммун – Новгорода и Пскова, служивших базой предвозрожденческих течений, и, самое главное, в силе и мощи церковной организации, подавившей ереси и антиклерикальные течения…»

В. Н. Лазарев: «Термин «Проторенессанс» (или «Предвозрождение») – понятие, имеющее четко выраженные хронологические и территориальные рамки. Это итальянская культура второй половины XIII – XIV века, когда в Италии, впервые на европейской почве, начали складываться раннекапиталистические отношения и стал выдвигаться новый класс – буржуазия… Это подлинное Предвозрождение, за которым последовало не менее подлинное Возрождение с его новой гуманистической философией и опиравшимся на науку новым реалистическим искусством…

Нередко термин «Возрождение» употребляется как равнозначный термину «расцвет»… Но на этой почве легко возникают множество недоразумений. Несомненно, что любая национальная культура знала свою эпоху расцвета. Такие эпохи знали и Армения в X-XI вв., и Грузия на рубеже XII-XIII. Но это далеко еще не означает, что мы имеем здесь дело с явлениями ренессансного порядка. Это были эпохи наивысшего расцвета в рамках средневековой феодальной культуры. Они никак не были связаны с зарождением раннекапиталлистических отношений и с появлением нового класса, который нес с собой новую идеологию…

Из сказанного явствует, что XIV в. на Руси никак не может приравняться к Предвозрождению. Не говоря уже о том, что за ним не последовало никакого Возрождения, а наоборот, ясно наметилась тенденция к закрепощению личности, сама эта эпоха, по общему своему характеру, не имеет ни одного опознавательного признака Проторенессанса. В ней нет и намека на появление нового класса и на разложение старых, феодальных отношений, в ней церковное начало, хотя и смягчено, продолжает господствовать в жизни, в ее литературе отсутствует гуманистическое течение, в ее быте не складывается новый индивидуалистический стиль жизни, ее искусство остается чуждым реализму…Сильные стороны искусства рублевской поры в ином – в высокой поэтичности, в чистоте и непосредственности чувств, в глубоком уважении к категориям этического порядка, в подкупающем и современного человека оттенке наивного простодушия и добросердечия…» Между тем для ренессансного мастера типичны иные черты: «смелый разрыв с традицией, победа светского духа над церковным.. подчеркивание в образе человека всего земного, настойчивые поиски новых средств художественного выражения – перспективы, светотеневой моделировки… Вот почему совершенно неправомерно применять термин «Предвозрождение» к древнерусской культуре и предрублевской поры. Это было время великого расцвета русского искусства, но отнюдь не эпохи Проторенессанса». (Из книги Льва Любимова «Искусство Древней Руси», М., 1981, стр. 238-240).

Две точки зрения на русское искусство, на русскую историю. Л. Любимов считает, что они дополняют друг друга. Это – уже третья точка зрения, которая, дополняя первую и вторую, соглашается с тем, что история Руси-России не имеет права на сам термин Русское Возрождение, потому что его не было и быть не могло. А я говорю, что Русское Возрождение было, что оно есть в истории евразийской державы и в истории Земного шара в целом. Оно есть!

Беда многих мыслителей второй половины XIX и всего XX веков заключается в том, что практически все они были очарованы учением Маркса, Энгельса, Ленина. Даже противники этого учения, интересного, но далеко не всеобъемлющего, являлись больше марксистами, чем не марксистами хотя бы потом, что почти все из них приняли в том или ином виде учение Маркса, Энгельса об общественно-экономических формациях, учение не верное по сути своей. Это учение вместе с воинствующей материалистической направленностью самого способа мышления Маркса сыграло с приверженцами и сторонниками марксизма, а затем марксизма-ленинизма злую шутку в XX в., после Великой Октябрьской социалистической революции. Революция победила. Большевики устояли перед натиском контрреволюции и Белого движения, в кратчайшие сроки достигли громадных успехов в государственном строительстве, в экономике, и у многих ученых утвердилось мнение о том, что эти победы явились следствием марксистско-ленинского учения и только его. Это была ошибка. Большевики победили не только и не столько потому, что они свято чтили заветы Маркса, Энгельса и Ленина. Об этом, впрочем, нужно говорить в других книгах. Здесь важно напомнить, что марксизм-ленинизм крепко сузил мышление ученых XX века, когда настала необходимость создания истории Земного шара как единого социально-психологического организма, когда историческая и другие науки накопили приличный запас знаний для создания периодической исторической таблицы (по типу Таблицы Менделеева), которая – я в этом уверен – вывела бы людей на иные просторы знаний о Земле, об обществе, о человеке, нежели те, которые предложил Маркс.

Приведенные выше точки зрения советских ученых и примирительная позиция Льва Любимова о том, было ли и могло ли быть Русское Возрождение, с точки зрения ложных постулатов Маркса безукоризненны. Русь, а позже Россия, феодальная страна просто не имела права на свое Возрождение. Вдобавок, еще и слишком сильное тяготение русского человека XIII-XVII вв. к церкви! Грубо говоря, со свиным-то рылом, да в калашный ряд. С феодальным-то общественным строем и с душевной любовью к церкви да в Ренессанс. Ха-ха! Сидите, русские, в курных избах  и носа оттуда не высовывайте, и думать не думайте о Ренессансе, о Возрождении, и даже о Проторенессансе, Предвозрождении. Нет у вас раннекапиталистических отношений – значит, не могут у вас быть и творить Рублевы. И точка.

Приблизительно так можно оценивать мнения Д. С. Лихачева и особенно В. Н. Лазарева.

Приблизительно так должны были оценивать свое искусство народы и страны мусульманского мира, Индостана, Индокитая, Поднебесной, Японии, Южной и Центральной Америки… Господи, сколько шедевров сотворили народы Земного шара в XI-XVII вв.!  Но в мусульманском мире еще рабство практиковалось в широких масштабах – куда им до Ренессанса или хотя бы до Проторенессанса!.. Передо мной лежит книга «Mittelasien – Kunst des Islam», von Burchard Brentjes unter Mitarbeit von Karin Ruhrdanz, изданной в Лейпциге в 1979 г. Кто создавал непревзойденные шедевры мирового искусства в странах ислама? Рабы, феодалы, ранние капиталисты, а может быть, коммунисты? А вот, например, книга «Искусство Бирмы», автор-составитель Н. Н. Ожегов, Москва, 1979 г. Кто творил шедевры на Индостане? А в других цивилизационных центрах в тот Ренессансный период? Кто?

Согласно мнению вышеназванных ученых, Проторенессанс и Ренессанс никак не могли проявиться нигде, кроме Западной Европы, Апеннинского полуострова. А уж в лапотной Руси тем более.

И это очень хорошо, что русские люди в XIII-XVII вв. не знали ничего о теории Маркса, слыхом не слыхивали о мнениях очень уважаемых в XX веке ученых! А то бы они сначала заставили бы Андрея Рублева стать хоть уж совсем ранним, предранним капиталистом, а уж потом заняться писанием икон. Икон, обладателям которым, то есть русских людям, завидуют до сих пор ценители и собиратели живописи.

Но пора перейти к тем людям, в том числе и к россиянам, к русским людям, которые почему-то не верят, что на их Родине в те далекие века могло родиться и родилось столь значительное явления земношарного масштаба, как Русское Возрождение. Почему они так думают? Почему они бегут сломя головы в туристические агентства всякий раз, когда у них появилась лишняя копеечка, и покупают билеты в разные там Италии, Франции и так далее? Почему не очень-то спешат в Восточную Европу разные иностранные туристы?

Ответ лежит на поверхности земли русской – огромной!

Представьте себе Италию: 300 тыс. кв. км. (Апеннинский полуостров занимает всего 149 кв. км., а именно на Апеннинском полуострове сосредоточены почти все шедевры Итальянского Возрождения). Сравните ее с областями, окружающими Московскую область: около 380 тысяч квадратных километров российского бездорожья. Но ведь это только малая часть того пространства, на котором развивалось Русское Возрождение! Есть еще Новгород, Псков, Вятка, другие русские земли. В каждой из областей в XIII-XVII вв. творили выдающиеся мастера, в каждой из областей можно найти шедевры храмостроительства, иконописи, прикладного искусства. Но – Русь, но Россия! Огромная страна, не имеющая ко всему прочему тех экономических преимуществ, которые имели в обозначенные в.обитатели Апеннинского полуострова, представляющего собой этакий громадный морской порт, пирс, к которому со всего Средиземноморья шли корабли с товарами из самых разных стран Европы, Азии, Африки.  Апологеты марксистского учения говорят о каких-то ранних капиталистах, нередко забывая при этом, что экономическое могущество итальянских, многочисленных государств во многом зависело именно от международной торговли. Но, на мой взгляд, об этом забывать серьезным людям не стоит. Другое дело, как распорядились жители Апеннинского полуострова торговыми дивидендами. Тут любому думающему человеку следует признать, что распорядились они своим богатством прекрасно, одарив род человеческий всем тем, что сконцентрировано в красивом слове Ренессанс. И при этом нужно сказать Италии спасибо!

Чего греха таить, не каждому богатенькому человеку, народу удавалось пустить деньги в такое красивое дело, нужное землянам. Чаще бывало наоборот: получил бешеные денежки и в кабак, и на балы, и в игорные дома.

У русского человека в XIII-XV вв. и денег лишних не было, и Орда мешала мыслить свободно, творчески, и территория была огромной – попробуй-ка, освой ее, да получи прибыль! И торговать-то ему по крупному было не с кем. О раннекапиталистических отношениях я вообще не говорю, не до них было русскому человеку, даннику Орды. Какой уж тут Ренессанс. «Не до жиру, быть бы живу». Но русский народ думал иначе. И жил иначе. Жил, мечтая.

Я говорю так: «Там, в 1292  г., когда началось Русское Возрождение строительством церкви Николы на Липне близ Новгорода, там родилась та сила народного духа, которая через 669 лет запустила в космос Юрия Гагарина». Я так считаю. И никто меня не сможет переубедить.

 

Москва и Русское Возрождение

Русское Возрождение началось одновременно с возвышением Москвы над русскими княжествами. Поэтому на примере развития будущей столицы евразийской державы можно проиллюстрировать и общерусское явление – возрождение русского духа, воли, желания русских людей жить полнокровной жизнью сильного народа.

В конце XIII в. Даниил Александрович, князь Московский построил, как считают некоторые исследователи, в Москве церковь Спаса на Бору, а также основал Данилов и Богоявленский (в 1296 г.) монастыри.

Юрий Данилович расширил Московское княжество, взял Можайский удел. Вся Москва-река стала принадлежать Московскому княжеству.

В 1308 г. Москва представляла собой мощную крепость.

Иван Калита начал переустройство Москвы как великокняжеского города. По совету митрополита Петра князь расширил и укрепил на Боровицком холме Кремль. В летописи под 1331 г. говорится о пожаре 3 марта: «бысть пожар – погоре город Кремник на Москве». После второго, зафиксированного источниками пожара, 3 июня 1337 г. были сооружены стены Кремля из дуба.

В 1325 г. митрополит всея Руси Петр и Иван Данилович заложили в Москве первую каменную церковь Успения Богородицы (Успенский собор). Храм должен был стать главной святыней города. На него переносилось благословение церкви Успения Богородицы, возведенной во Владимире Андреем Боголюбским. Первую в Москве каменную церковь освятили 15 августа 1327 г., на Успеньев день. В течение шести лет было построено еще несколько каменных храмов.

В 1329 г., по некоторым данным в 1333 г., Иван Данилович повелел построить в честь своего ангела и ангела сына своего каменную церковь Иоанна Лествичника (на месте этой церкви стоит колокольня Ивана Великого). Храм возводили всего три месяца. В том же году построили церковь в честь Поклонения веригам Петра (придел Успенского собора).

В 1330 г. на территории княжеского двора возведена каменная церковь Спаса Преображения, украшенная иконами, сосудами, узорочьями. Здесь собралось много книг, сюда из Данилова монастыря перевели по приказу Ивана Калиты иноков и архимандрита. В Спасо-Преображенском монастыре хоронили московских княгинь.

В 1333 г. на краю Боровицкого холма на месте деревянной возвели каменную церковь Михаила Архангела, служившую усыпальницей для великого князя и его потомков.

В 1337 г. в местечке, впоследствии названном Малой Лубянкой, построили церковь Иоанна Предтечи. (Некоторые ученые не согласны с тем, что данный храм был построен в годы правления Калиты).

Строительство каменных церквей в последние годы жизни Ивана Даниловича было прекращено, что вполне объяснимо многими причинами, в том числе и московскими пожарами, которые отнимали много сил у москвичей, и работами по обустройству города. Об этом пишут поздние летописцы: «Постави князь Иван Данилович Калита град древлян Москву, тако же и посады в нем украсив и слободы, и всем утверди».

В начале 40-х годов возрождается каменное строительство. В 1344 г. в Москве, а не во Владимире, Ростове или Суздале, возобновляется искусство монументальной росписи церквей в северо-восточной Руси. Приглашенные митрополитом Феогностом греки расписали за лето Успенский собор в Кремле. Собор  Архангела Михаила украшали писцы великого князя, руководили работами Захарий, Иосиф, Николай. На деньги первой жены Семена Гордого литовской княжны Айгусты (Анастасии) в 1345 г. мастером Гойтаном расписана церковь Спаса на Бору. Мастера украсили фресками церковь Иоанна Лествичника. Стало развиваться ювелирное искусство, иконное дело, гончарное, другие виды искусств и ремесел.

В 1345 г. мастер Борис отлил три больших и два маленьких колокола, опережая в этом другие города. За несколько лет до этого Новгородский епископ Василий приглашал из стольного града мастера Бориса с людьми для отливки колокола на Софийский собор. Во времена Семена Гордого появилась бумага тряпичная, заменившая пергамент. Монах Сергий основал под Москвой Троицкую лавру…

Во время великого княжения Дмитрия Донского в Москве основаны монастыри: Вознесенский, Рождественский, Симонов и церковь Рождества Богородицы, что на Сенях во дворце. Симонов монастырь основал Феодор, племянник преподобного Сергия Радонежского.

Возвратившись после Куликовской битвы в Москву, Дмитрий Донской основал в 1380 г. Высоко-Петровский монастырь при существовавшей со времен Ивана Калиты церкви Богоматери в селе Высоцком. Существует мнение о том, что этот князь основал монастырь Николы Старого, по имени которого получили название Никольские ворота Кремля и улица Никольская.

В 1386 г. мать князя Владимира Андреевича серпуховского, княгиня Мария Кейстутьевна, основала на холме у реки Неглинной Рождественский монастырь, в котором ее и погребли.

Великая княгиня Евдокия в 1380 г. основала в Кремле церковь Рождества Богородицы в память победы русского воинства на поле Куликовом. Она же, будучи инокиней Евфросиньей, основала в 1407 г. Вознесенский монастырь на месте княжьего терема. Отсюда, стоя на крыльце, она провожала Дмитрия Ивановича на битву.

В Москве появились новые ремесла и производства. Освоение огнестрельного оружия привело к необходимости строительства собственного порохового завода. Качественно (в художественном и технологическом отношении) улучшилась чеканка монет.

Во время великого княжения Василия Дмитриевича Москва продолжала развиваться, хотя и не столь быстрыми темпами.

В 1393 г. Василий Дмитриевич возвел в восточной стороне великокняжеского дворца церковь Благовещения.

На рубеже XIV-XV вв. в Москве развивается искусство книги, увеличивается число русских иконописцев. Развивалось литейное, чеканное, ювелирное дела, кожевенное и сапожное дело, а также косторезное дело. В Москве раньше, чем, например, в Пскове, умели лить свинцовые доски для покрытия храмов. Работали в столице прекрасные золотых дел мастера.

В конце XIV в. Москва стала быстрыми темпами развивать производство огнестрельного оружия. Русский генерал В.Г.Федотов, специалист по истории артиллерии, считает датой рождения русской артиллерии 1382 г.

Даже неполный перечень ремесел и производств, а также продолжающееся, пусть и не быстрыми темпами, строительство каменных церквей, великолепное убранство храмов, основание в столице иконописных школ говорит, что город представлял собой сложный административно-хозяйственный организм, постоянно расширяющийся вместе со столицей.

В 1404 г. на башне великокняжеского дворца серб Лазарь из Афин поставил первые в Москве часы с боем. Они обошлись казне в 150 рублей.

В 1407 г. Евдокия основала Девичий монастырь неподалеку от Фроловских ворот и заложила там церковь Вознесения. Этот храм строился под наблюдением великих княгинь Софьи Витовтовны, Марьи (вдовы Василия Темного) шестьдесят лет.

В 1404 г. в Симоновом монастыре освящена каменная церковь Успения. Строилась она 26 лет. Средств на возведение дорогостоящих храмов не хватало, и все же в Вознесенском, Рождественском, Сретенском монастырях появляются новые сооружения.

В 1409 г. Едигей нанес экономике Заокской земли страшный урон, каменное строительство в Москве становится редкостью вплоть до княжения Ивана III. Большое влияние оказала на замедление строительства каменных церквей «последняя распря великих князей», продолжавшая с 1433 по 1462 г.

В 1411 г. в Дорогомилове на своем дворе Ростовский епископ Григорий возвел каменную церковь Благовещения.

В Москве за годы правления Василия II Васильевича Темного было построено немного каменных храмов, о чем говорил еще И.Е.Забелин. В своей книге «история города Москвы» он перечислил следующие постройки:

«В 1450 г. Владимир Ховрин заложил на своем дворе церковь каменную Воздвижения, на месте первые церкви, каменной же, что распалась в пожаре 1445 года.

В тот же год митрополит Иона заложил на своем дворе палату каменную, а в ней потом, как упомянуто, устроил домовую церковь Положения Ризы Пресв. Богородицы.

В 1458 г. построена в Кремле на Симоновском подворье церковь Введения с палатою.

В 1459 г. пристроен небольшой предел у южных врат Успенского собора во имя Похвалы Богородицы.

В 1460 г. построена на Троицком подворье в Кремле церковь Богоявления.

В 1461 г. построен в Кремле же у Боровицких ворот церковь Рождества Иоанна Предтечи.

В 1462 г. была поновлена стена городная от Свибловы стрельницы до Бородицких ворот каменем, предстательством Василия Дмитриевича Ермолина…

В духовной великого князя Василия Темного 1462 года упомянута каменная церковь Егорья на Посаде (Георгиевский монастырь). По случаю пожара в 1472 г. упомянута церковь Богоявленное, чудное, как его именовали (Богоявленский монастырь)».

В 1462 г., а по некоторым данным в конце XIV в., неподалеку от Кремля, в местечке, позже названном Псковской Горкой, на Варварке, стояла церковь Покрова Божьей Матери, которую (церковь) часто называли по приделу церковью Георгия Великомученика (Страстотерпца).

“Известна каменной с 1462 года” другая церковь Георгия Великомученика на Большой Дмитровке.

C 1460-х годов известна церковь Георгия Великомученика, что в Старых Лучниках.

Строились в Москве и другие каменные и деревянные храмы, здания.

 

Было ли иго?

 

Осенью 1471 г. митрополит Филипп повелел готовить камень на строительство в Кремле нового Успенского собора взамен обветшавшего, возведенного во времена Ивана Калиты. Пока готовился материал, мастера-каменосечцы Ивашка Кривцов и Мышкин ездили во Владимир обмерять храм, возведенный Андреем Боголюбским и Всеволодом. В апреле 1472 г. они сделали разметку нового храма, который, по задумке Филиппа, должен был иметь формы Владимирского, но превосходить его в длину, ширину и высоту на полторы сажени, то есть на три с половиной метра. Серьезная задача стояла перед строителями. Выкопали они рвы, “набили в их подошву сваи и потом положили основание зданию кладкой”. Вроде бы все грамотно сделали Ивашка Кривцов и Мышкин, но одна незадача случилась с русскими строителями: забыли они секрет раствора извести. Во времена Андрея Боголюбского раствор получался густой, застывая, становился крепче камня.

Но разве можно было строителям, каменщикам забыть одну из главных составляющих каменного строительства - секрет раствора?! Что же это за строители?

Русские строители! Очень способные, талантливые. Они за трое суток, не на спор, а по привычке, рубили резные терема неописуемой красоты, они тепло дерева, его возможности, его душевную ценность знали лучше всех в мире. Разве что японские да китайские мастера могли на равных с ними соперничать в искусстве деревянного зодчества. Но давно уже пришло на Русь время камня, кирпича, материала более долго прочного, хотя и трудоемкого.

До 1238 г. русские люди освоили секреты каменного храмостроения, возвели шедевры мирового искусства. В 1471 г. митрополит Филипп не мог найти на Руси людей, сохранивших секрет раствора извести! Жидкую какую-то известь делали Ивашка Кривцов да Мышкин. Но хоть жидкий, а все же раствор! Надо работать. Отказываться нельзя.

К 1474 г. “к весне… церковь виделась “чудна вельми и превысока зело”, уже была доведена до сводов, которые осталось только замкнуть, чтобы на них соорудить верх большой, - среднюю главу”. Ну, уж с этой задачей справились бы русские мастера, если бы их раствор не подвел. 20 мая на закате рухнула северная сторона храма и половина западной стороны.

В чем же дело? Кто виноват в катастрофе?

Кто-то из летописцев сваливает все на землетрясение, которое, якобы, случилось в тот час. Кто-то упрекает мастеров за то, что они клали стены по старинке (возводился каркас из внутренних и внешних стен, а между ними укладывались камни, заливаемые раствором). Некоторые обвиняют высокую лестницу, пристроенную к северной несчастной стороне.

А мастера из Пскова похвалили коллег (стены, мол, красивые, гладкие) да поругали раствор извести. Но когда им предложили возвести храм, они отказались, довольствуясь церквями поменьше. Почему? Плохой раствор извести не позволял им соорудить громадный храм? А, может быть, что-то еще, более существенное? В Пскове и Новгороде и не без помощи немцев возводили они церкви, красивые, надежные. Но Успенский собор, задуманный митрополитом, был при внешней простоте, сооружением чрезвычайно сложным! Тут одними золотыми руками, волей, желанием ничего не сделаешь.

Тут нужен был опыт! Многовековой.

В конце июля 1474 года Иван III отправил в Венецию Семена Толбузина (первого посла русского в Западной Европе). Тот на следующий год вернулся с Аристотелем Фиораванти (Муролем), крупным зодчим, инженером. Он, единственный из венецианских мастеров, согласился поехать в Восточную Европу учить русских строительному делу и другим премудростям.

Муроль-Аристотель осмотрел развалины, похвалил каменщиков за гладкость кладки, поругал известь, очень “неклеевитую”, да и камень, рыхловатый для такого дела. А затем принялся крушить уцелевшие от “странного землетрясения” стены.

Обо всех тонкостях и хитростях этого гения говорить надо в других книгах, но почему так отстали русские от европейских соседей?! Почему, хоть не погасла свеча, да нить знаний, навыков мастерства прервалась? Потому что Орда мешала русскому народу жить. Она ворвалась на Русь великим ураганом, смела все подчистую, увела в плен мастеров. Это бы ладно, подобные ураганы народы не убивают. Но затем она на двести с лишним лет нависла густым смогом над Восточной Европой, погрязшей в распре, избиваемой то и дело чумой. В такой ситуации выжить, сохранив в себе национальный дух, удавалось далеко не всем народам, оказавшимся в подобном несчастном положении. Русские люди сохранили свое русское, как мы уже отметили ранее, и об этом говорить лишний раз нелишне, хотя бы потому, что нет-нет да и появляются разные теории о благотворном влиянии “ордынского присутствия” в Восточной Европе, о великой пользе этой самой дани, которая - не нашествие Батыя, а именно дань! - чуть было не превратила русский народ в стадо покорных овец. Ордынская дань могла лишить людей (от черни до великих князей) того жизненного стимула, который так нужен любому из рода человеческого. Она мешала мыслить творчески, всеохватно. Она не позволяла думать о будущем, творить это будущее. Она пыталась даже мечту жить по-человечески, то есть творчески, искоренить из русского народа. Но именно это, последнее, сделать ей не удалось.

Гнусное состояние - данная зависимость, отбросило русский народ в начало XI в. Спустя четыре с половиной века он все начинал сначала. Это - тяжелый труд. Это невозможно было сделать, если бы угасла мечта, если бы не было церкви на Липне, каменных храмов, которые упрямо возводились в Восточной Европе и в начале XIV века, и в XV в..

Иван III Васильевич и митрополит Филипп, как когда-то Калита и Петр, Дмитрий Иванович, Владимир Андреевич и митрополит Алексий, вовремя поняли, что “волну уныния и страха” можно сбить радостью творчества, созидательным трудом. Они прекрасно распорядились имеющимися у них средствами, не жалели деньги на зарубежных мастеров. Вместе с Успенским собором росла радость и гордость людей, которые готовились к важнейшему событию - к освобождению от  ордынской зависимости.

Впрочем, великий князь деньги в Орду давно не возил и не собирался делать этого.

Возведенный Аристотелем Фиорованти Успенский собор возвышался над старыми и новыми строениями Кремля, Москвы, и любому человеку, мало-мальски чувствующему красоту рукотворную и земную, бросалась в глаза дисгармония неудачного сочленения величественного здания храма и низких, ветхих построек, окружавших его. Все понимали, что Успенский собор - это началонового устройства города, новой государственной идеи, идеологии, в том числе и строительной идеологии. Иван III замыслил крупные работы на Боровицком холме и в других районах города. Но не хватало на Руси, истрепанной ордынским “присутствием”, внутренней распрей и волнами чумы своих мастеров. Аристотеля же Иван III перебросил на важнейшее для того времени дело: пушечное и колокольное литье. Ему нужны были пушки - для побед, колокола - для озвучивания радостей жизни. Великий князь посылал людей в Италию и к немцам. Но время шло быстро, а чужеземные зодчие, инженеры, художники думали долго. Пришлось задействовать псковских строителей. 6 мая 1484 г. они начали возводить в Кремле на месте старого дворцовый храм Благовещения. Он строился пять лет. В тот же год мастера из Пскова стали строить для митрополита церковь Ризположения. 31 августа 1486 года ее освятили.

В 1485 г. итальянские зодчие начали возведение Кремлевских стен и башен. Строительство сложного архитектурного и фортификационного сооружения осуществляли подъезжавшие в разное время в Москву Марко Руффо (Марк Фрязин), Антонио Джиларди (Антон Фрязин), Пьетро Антонио Салари (Петр Фрязин) и Алоизо ди Каркано (Алевиз). Десять лет понадобилось мастерам, чтобы в целом закончить работу. Кремлевские стены и башни явились великолепной огранкой еще полностью не сформировавшегося комплекса на Боровицком холме и господствующим ядром новой Москвы. Окончательное архитектурное оформление Кремлевских стен и башен Кремлевской крепости завершилось в 1508 г. сооружением глубокого рва, выложенного белым камнем и кирпичом “со стороны торга и Красной площади”, а со стороны Неглинной - устройством прудов, “из которых по рву Неглинная была соединена с Москвою-рекою, так что крепость со всех сторон окружилась водою и Кремль стал островом”.

В 1485 г. каменные хоромы стали строить большие бояре.

Итальянские мастера параллельно со строительством Кремлевской крепости возводили на территории Кремля Набережную палату, Грановитую палату.

В 1492 г. Иван III наконец-то решил строить каменное здание для жилья, переехал на время с семьей во двор Ивана Юрьевича Патрикеева, затем, когда началась разборка деревянных хоромов, построил временное жилье за восточной стороной Архангельского собора. Два пожара 1493 г. в Кремле на шесть лет приостановили работы, и закладка каменного дворца произошла лишь в 1499 г. Возведением так называемого Теремного дворца руководил Алевиз Фрязин. Он закончил работу в 1508 г.

В середине лета 1506 г. Василий III заложил в Кремле кирпичную церковь Николая Чудотворца на месте деревянной церкви Николы Льняного. Через девять недель, 1 октября, храм был освящен. Его назвали Николой Гостунским по чудотворной иконе, которую поставил в церкви великий князь.

Василий III в 1514 г. приказал Алевизу Фрязину построить каменные и кирпичные церкви на Посаде.

В 1508 г. великий князь переселился в кирпичный дворец и повелел расписать дворцовую церковь Благовещения мастеру Феодосию Денисьеву с братией. После этого Василий приказал “украсить стенописью” Успенский собор. Работа была закончена  27 августа 1515 года. Церковь Благовещения расписал русский мастер  Федор Едикеев.

В столицу прибывали выписываемые из Италии архитекторы и пушечные литейщики, техники по металлическому производству (литья колоколов, украшения икон окладами, изготовления церковной и домашней утвари), серебряных и золотых дел мастера.

В 1503 г. Петр Фрязин отлил колокол, на который, не считая олова, пошло только меди 350 пудов. В 1532 г. Николай Фрязин отлил колокол уже в 500 пудов. На следующий год отличился Николай Немчин: его колокол весил 1000 пудов.

Понимая, что пришла пора переустройства многих русских городов, Василий III организовал и в значительной степени финансировал строительство каменных стен в Нижнем Новгороде, Туле, Коломне и Зарайске.

В 1543 г. Петр Фрязин (Малый) возвел церковь в Кремле при колокольне Ивана Великого (Святого), заложенной еще в 1532 г., но окончательно построенной в 1600 г.: храм Воскресения, который достраивали уже русские зодчие, в 1552 г. приделав к храму лестницы. К этому времени отечественные строители, переняв секреты мастерства у зарубежных архитекторов и инженеров, “выработали свой самобытный, своеобразный Русский стиль церковных построек, превращая старозаветные типы и образы своих деревянных строений в кирпичные сооружения с прибавкою к ним фряжских образцов, что касалось мелких деталей по преимуществу в так называемых обломах по отделке и украшению поясов, карнизов и всяких подзоров”.

В 1561 г. Иван IV Васильевич возвел для сыновей во дворце особые хоромы с храмом Сретения Господня.

В 1563 - 1564 годах над папертями Благовещенского собора были надстроены четыре придела.

В 1565 г. неподалеку от колокольни Ивана Великого построена Посольская палата.

Во времена Ивана Грозного было основано много городов в разных районах и областях.

 

Храм Василия Блаженного

 

В 1552 г. царь Иван IV вновь отправился на Казань. Военные действия продолжались с 13 августа по 2 октября, когда Казань в результате прекрасного подготовленного штурма пала. За это время произошло много боев и крупных сражений.

Каждая победа русских под Казанью отмечалась в Москве возведением рядом с церковью Троицы на Рву деревянной церкви, посвященной тому святому, день которого совпадал с днем сражения. То были первые крупные победы Страны Московии после Куликовской битвы и «безбитвенной» победы во время «Стояния на Угре». Строители рубили небольшие храмы с невиданным воодушевлением, что отражалось на внешнем облике церквей. Семь крупных побед одержали воины Ивана Васильевича под Казанью. Семь церквей возвели мастера.

Царь подивился смелой красоте сооружений и приказал Барме и Постнику Яковлеву (Некоторые ученые считают, что это одно лицо – Иван Яковлевич Барма) построить вместо деревянных точно такие же каменные храмы. Мастера соорудили одно общее для всего комплекса основание и возвели вокруг центрального храма на месте деревянных каменные церкви и еще одну – восьмую тоже каменную церковь. Получился храм «оригинальнейший во всем свете по своей архитектуре». Построить такое чудо на склоне холма, на «горке» могли исключительно смелые люди. Сотворить такие неожиданные формы могли только гении и только в момент исключительного вдохновения. Любой читатель может убедиться в этом, пройдя неспешно вокруг Храма Василия Блаженного и осматривая его «пошажно» со всех сторон. Что ни шаг, что ни ракурс, то новый сюжет, новая мысль, новая идея. И никакого давления, полное ощущение свободы. Свободы, которая способна творить чудеса. В общих контурах храма ни одной симметричной фигуры. И в тоже время в любом ракурсе завершенность,  внутренняя сила, устойчивость, надежность и одновременно крылатость, легкость, невесомость.

Многоликость храма на едином основании – не идея ли многонациональной державы, на пути к которой был сделан первый шаг: к Московии присоединено Казанское ханство.

В истории создания Москвой евразийской державы много логичного. Храм Василия Блаженного, построенный «на горке», на склоне Боровицкого холма в самом начале сложного движения национального Русского государства к Российской империи, являет собой помимо всего иного еще и запечатленную в камне идею империи. Даже сам склон символизирует некую энергетическую линию, соединяющую Европу, в те времена мощную, и Сибирскую Азию, которая в предыдущие века растеряла могучий потенциал…

 


Четвертый подвиг России. Русская иконопись

 

Прозрение

О Девятнадцатом веке мы еще поговорим. Мудрые люди жили в тот век  в Российской империи. Мудрейшие из них обратили внимание на почти всеми забытые шедевры русских мастеров-иконописцев XII-XVI вв. В 1849 г. в Санкт-Петербурге вышла книга И. П. Сахарова «Исследования о русском иконописании». В 1856 г. там же вышла работа Д. А. Ровинского «История русских школ иконописания». В 1866 г. в Москве вышла работа Ф. И. Буслаева «Общие понятия о русской иконописи» («Сборник общества древнерусского искусства»). В этих трудах авторы не исследовали художественные стороны древнерусской иконописи, но уже Буслаев, например, определил место русского иконописания в мировой живописи: «Искусство русское самими недостатками к развитию удержанное в пределах религиозного стиля, до позднейшего времени во всей чистоте, без всяких посторонних примесей, осталось искусством церковным. Со всею осязательностью внешней формы в нем отразилась твердая самостоятельность и своеобразность русской народности, во всем ее несокрушимом могуществе, воспитанном многими веками коснения и застоя. В ее непоколебимой верности однажды принятым принципам, в ее первобытной простоте и суровости нравов» ( «Сборник общества древнерусского искусства», М., 1866, стр. 24). Это быо написано задолго до того, когда восторженным взглядам знатоков откроется «Троица» Андрея Рублева, перевернувшая представление русских не только об искусстве иконописи, но и о себе самих, русских.

Как бы то ни было, а трое вышеперечисленных авторов заявили о проблеме древнего русского иконописания.

Во второй половине 1872 г. знаток русской «человечкиной души» Н. С. Лесков пишет рассказ «Запечатленный ангел», вышедший в «Русском вестнике» в январском номере 1873 г. И проблема вдруг высветилась изнутри, из глубин русской доброй души – самой первой, преданной и верной «заказчицей» русского чуда, русской иконы. И незаслуженно забытое искусство древних изографов увидели все: от тихого простолюдина, вдохновенно молящегося пред дивными образами, до крупных художников и искусствоведов. «Рассказ Лескова … оказал несомненно влияние на начавшееся в России в конце XIX – начале XX вв. действительно научное изучение русской иконописи как одного из важных явлений истории искусства, а не только памятника религиозной мысли» (И. З. Серман. Примечания к Тому четвертому «Собрания сочинений в одиннадцати томах» Н. С. Лескова. С. 543).

Вспомним рассказ Лескова:

«Лука Кирилов страстно любил иконописную святыню, и были у него, милостивые государи, иконы все самые причудные, письма самого искусного, древнего, либо настоящего греческого, либо первых новгородских или строгановских изографов. Икона против иконы лучше сияли не столько окладами, как остротою и плавностью предивного художества. Такой возвышенности я уже после нигде не видел!

И что были за во имя разные и Деисусы, и нерукотворенный Спас с омоченными власы, и преподобные, и мученики, и апостолы, и всего дивнее многоличные иконы с деяниями, каковые, например: Индикт, праздники, Страшный суд, Святцы, Соборы, Отечество, Шестоднев, Целебник, Седмица с предстоящими; Троица с Авраамлиим поклонением у дуба Мамврийского, и, одним словом, всего этого благолепия не изрещи, и таких икон нынче уже нигде не напишут, ни в Москве, ни в Петербурге, ни в Павлихове; а о Греции и говорить нечего, так как там эта наука давно затеряна. Любили мы все эту свою святыню страстною любовью, и сообща пред нею святой елей теплили, и на артельный счет лошадь содержали и особую повозку, на которой везли это божие благословение в двух больших коробьях всюду, куда сами шли. Особенно же были при нас две иконы, одна с греческих переводов старых московских царских мастеров; пресвятая владычица в саду молится, а пред ней все древеса кипарисы и олинфы до земли преклоняются, а другая ангел-хранитель, Строганова дела.  Изрещи нельзя, что это было за искусство в сих обеих святынях! Глядешь на владычицу, как пред ее чистотою бездушные древеса преклонились, сердце тает и трепещет; глянешь на ангела … радость! Сей ангел воистину был что-то неописуемое. Лик у него, как сейчас вижу, самый светлобожественный и этакий скоропомощный; взор умилен; ушки с тороцами, в знак повсеместного отовсюду слышания; одеянье горит, рясны златыми преиспещрено; доспех периат, рамена препоясаны; на персях младенческий лик Эмануилев; в правой руке крест, в левой огнепалящий меч. Дивно! Дивно!. Власы на головке кудреваты и русы, с ушей появились и проведены волосок к волоску иголочкой. Крылья же пространны и белы как снег, а испод лазурь светлая, перо к перу, и в каждой бородке пера усик к усику. Глянешь на эти крылья, и где твой весь страх денется: молишься «осени», и сейчас весь стишаешь, и в душе станет мир. Вот это была икона! И были-с эти два образа для нас все равно что для жидов их святая святых, чудным Веселиила художеством изукаршенная. Все те иконы, о которых я вперед сказал, мы в особой коробье на коне возили, а эти две даже и на воз не поставляли, а носили: владычицу завсегда при себе Луки Кирилова хозяйка Михайлица, а ангелово изображение сам Лука на своей груди сохранял. Был у него такой для сей иконы сделан парчевой кошель на темной пестряди и с пуговицей, а на передней стороне алый крест из настоящего штофу, а вверху пришит толстый зеленый шелковый шнур, чтобы вокруг шеи обвесть. И так икона в сем содержании у Луки на груди всюду, куда мы шли, вперед на предходила, точно сам ангел нам предшествовал. Идем, бывало, с места на место, на новую работу степями, Лука Кирилов впереди всех нарезным сажнем вместо палочки помахивает, за ним на возу Михайлица с богородичною иконой, а за ними мы все артелью выступаем, а тут в поле травы, цветы по лугам, инде стада пасутся, и свирец на свирели играет … то есть просто сердцу и уму восхищение!..( Н. С. Лесков. Собрание сочинений. В одиннадцати томах. Том четвертый. М., 1957, стр. 323 – 324).

«… Светскому художнику… и в переводе самого рисунка не потрафить. Потому что они изучены представлять то, что в теле земного, животолюбивого человека содержится, а в священной русской иконописи изображается тип лица небожительный, насчет коего материальный человек даже истового изображения иметь не может» (Там же, 348).

«Англичанин с удовольствием все эти мои докладыф выслушал и улыбнулся, а потом отвечает:

- Довольно дивные, - говорит, - вы люди, и как послушаешь вас, так даже приятно делается, как вы это все, что до вашей части касается, хорошо знаете и даже искусства можете постигать.

- Отчего же, - говорю, - сударь, искусства не постигать: это дело художественно божественное, и у нас есть таковые любители из самых простых мужичков, что не только все школы, в чем, например, одна от другой отличаются в письмах: устюжские или новгородские, московские или вологодские, сибирские либо строгановские, а даже в одной и той же школе известных старых мастеров русских рукомесло одно от другого без ошибок отличают» (Там же, 349).

«Англичанин … тихо молвит, что у них будто в Англии всякая картинка из рода в род сохраняется и тем сама явствует, кто от какого родословия происходит.

- Ну, а у нас, - говорю, - верно, другое образование, и с предковскими преданиями связь рассыпана, дабы все казалось обновленнее, как будто и весь род русский только вчера наседка под крапивой вывел.

- А если таковая, - говорит, - ваша образованная невежественность, так отчего же, в которых любовь к родному сохранилась, не позаботитесь поддержать своего природного художества?

- Некем, - отвечаю, - нам его, милостивый государь, поддерживать, потому что в новых школах художества повсеместное растление чувства развито и суете ум повинуется. Высокого вдохновения тип утрачен, а все с земного вземлется и земною страстию дышит. Наши новейшие художники начали с того, что архистратига Михаила с князя Потемкина Таврического стали изображать…. Чего еще от таких людей ожидать? (Там же, стр. 350).

Из процитированных отрывков любой человек может понять и суть проблемы, и весьма доходчивый, живой метод подачи историологического материала, и душевную боль Лескова, чувствующего и знающего русского человека и его беды как никто другой русский писатель.

В коротком очерке нет возможности рассказать даже о самых знаковых вехах этого мощного явления в русской истории, в мировой истории живописи в целом. Поэтому я ограничусь лишь яркими эпизодами этого движения духа, движение русской души.

 

Древнерусское государство. XI – XIII века

Киевская Русь занимала огромную территорию, включавшую на севере Новгородскую землю, на северо-востоке, на Волге, - Ярославскую, на северо-западе – Полоцкую, на юге – степные и лесостепные области. Как уже было сказано, единое государство, Киевская Русь, просуществовала только до 1054 года, когда умер Ярослав Мудрый. Христианство существовало на Руси чуть более полувека. Срок небольшой для того, чтобы скрепить единым духом, единой верой столь огромные территории, столь сложные в социальном, политическом и историческом смыслах земли. Но это произошло! И объяснить это чудо можно только так: восточноевропейскому люду пришлась по душе вера православная. Он принял ее, он оставался верен ей в самые трудные времена распри, во времена данной зависимости от Орды. И одним из проявлений преданности русского народа православной церкви является его отношение к иконе.

Русская иконопись берет начало из византийской иконописи, которая стала для русских мастеров эталоном. Получив в качестве образца, шедевры византийской иконописной культуры, русские мастера, не отходя от основных направляющих линий своих учителей, творили не византийскую икону на Руси, а свою, русскую икону. Она в первые века знакомила верующих с основами христианской догматики и являла им образцы глубокой религиозной морали, христианской, а в более поздние столетия помогала русским людям справиться с бедами.

Нашествие Орды смело великим ураганом все, что было создано русскими людьми в южных областях Киевской Руси. Поэтому судить о мастерстве живописцев XI – первой пол. XIII в. можно только по иконам Новгорода и некоторых северных городов, куда не дотянулась рука пришельцев из Дикой степи.

До наших дней дошли, например, иконы собора Святой Софии в Новгороде. Они поражают монументальностью, большими размерами (174х122, 236х147 см…). Здесь, в отличие от храмов Киева, не сразу стали украшать Софийский собор фресками и мозаикой, поэтому иконы, являясь единственными в храме, несли важную смысловую нагрузку.

Во второй пол. XI в. началась многовековая распря русских князей. Помимо всего прочего она сыграла роль строгого проверяющего: как поведет себя русский человек, вынужденный в той или иной степени участвовать в междоусобных постоянных войнах, по отношению к православной вере, к идеалам православной веры? Вспомним, как быстро русский народ забыл языческого Перуна, которого, кстати, привез в Киев тот же Владимир Красное Солнышко. Забыли Перуна, забудут Иисуса Христа? Нет, не забыли. Распря шла напряженная. Много энергии отнимала она у князей, бояр, воев, дружинников, простолюдинов. Некогда единое, сильное государство распадалось на удельные княжества. Повторюсь, не прошло и ста лет с момента крещения Руси. Всего сто лет! Земля русская, распадавшаяся на небольшие княжества, оставалась единой духом, единой верой. Верой православной. Каждый удельный князь основывал новые города, в городах строил храмы, украшал их иконами. Русские иконописцы продолжали учиться у заезжих греческих мастеров. Из Влахернского монастыря в Константинополе в Киев привезли икону Богородицы, ставшую главной в каменной Успенской церкви Киево-Печерского монастыря, освященной в 1089 г. Приблизительно в 1132 г. в Киев привезли еще две иконы Богородицы. Одну из них поместили в Вышгороде, в княжеском дворце. Позже Андрей Боголюбский перевезет ее во Владимир, и она получит название «Владимирской». Для другой иконы под названием «Пирогощая» в Киеве построят церковь. Икона, к сожалению, не сохранилась. Этот список можно продолжать долго.

Во второй пол. XI в. жил в Киево-Печерском монастыре монах Алипий (Алимпий). Он исполнил несколько мозаик в Успенском соборе и несколько икон, не дошедших до наших дней. Умер мастер в 1114 г. В Житие, составленным Поликарпом, говорилось следующее. Алимпий помимо таланта обладал прилежанием и трудолюбием. Деньги, получаемые им за работу, он делил на три части: на одну часть покупал материалы для работы, другую часть отдавал бедным, а третью – монастырю. Работал Алимпий, «не даяша себе покоя день и нощь». И таких иконописцев, подвижников, становилось на Руси все больше.

Русские иконы XII-XIII вв. успокаивали мечущиеся в огне междоусобицы души русских людей и исподволь призывали русский люди замириться, укротить воинственный дух свой. Не получилось. Распря оказалась сильнее. Потому что распря та русская была частью мировой распри XI-XV вв. Это было глобальное явление земношарного масштаба, а значит, земношарных же причин. Выйти из нее не дано было ни одному народу.

В первые десятилетия после нашествия на Русь татаро-монголов русские иконописцы сыграли роль воистину великую и, на мой взгляд, недооцененную историками.

Мы уже говорили, что в первые полвека после нашествия Батыя не было построено ни одной каменной церкви. Но деревянные-то строились. А деревянный храм фреской или мозаикой не украсишь. Толькой иконой. Уже этот факт говорит о том, какую важную задачу выполняли иконописцы. И они выполняли эту задачу на высочайшем художественном уровне – ну это уже само собой разумеющееся, и, главное, исходя из совсем другой социально-политической ситуации. Русские разрозненные княжества оказались в жесткой данной зависимости от Орды. Чем сильнее была Золотая Орда, тем труднее было русским справляться с данью. Ордынские ханы изымали все излишки, все то, что русский народ мог потратить на строительство каменных храмов, на их украшение. Но такие люди, как Алипий (Алимпий) на Руси не перевелись. Они, живя впроголодь, строили-таки деревянные храмы и украшали их прекрасными творениями иконописного искусства. И в иконах того периода чуется сила духа народного, непреклонность, несокрушимая мощь, уверенность в том, что Русь жива, что время освобождения придет.

Чтобы убедиться в истинности эти слов, нужно (хотя бы) купить альбом русской иконописи и внимательно посмотреть шедевры XIII-XIV вв. Разве хоть из одной иконы исходит страх? А может быть неверие? А может быть, подобострастие? Нет! А ведь храм играл роль в том числе и идеологическую. Здесь собирались люди русские, здесь молились они, здесь они чувствовали себя единым народом, не сломленным. Используя терминологию двадцатого века, можно сказать (да простят меня люди верующие!) и так: храмы те деревянные да священнослужители, да иконописцы играли роль замполитов. Очень тонких и мудрых замполитов.

В XIII в. – и это очень важно! – более активно формируются особенности русской иконописи. Мы есть народ. Нам очень сложно жить, отдавая дань. Нам очень сложно сохранять ситуации одно из главных своих богатств: духовное качество, русский дух. Но мы его сохраняем. Мы не забыли русский язык, мы сочиняем былины, песни, пишем иконы, формируем свое направление в мировой живописи. Это – народ! Это – сильный народ.

 

 

Жест Макария Египетского

Великие завоевания ордынцев в XIII в. застали многие на­роды мира в момент расцвета градостроительства, архитектуры, живо­писи, скульптуры, поэзии, философии. Страшный удар нанес мировой культуре степной ураган, всесокрушающими волнами прокатившийся по Евразии.

Да, в том могучем урагане был и живительный смысл. В некоторых странах ордынцы взрыхлили почву, омолодили стареющие нации, влили в них свежую степную кровь. Об этом с гордостью говорят сами ордынцы. Вы, мол, погрязли во внутренних дрязгах, в распре, а мы помогли вам излечить болезнь хирургическим путем. Очень "добрые" врачи сокрушили великоле­пие таких городов, как Киев, Владимир, Паган в Индокитае, Хорезм в Средней Азии и так далее. Да, Киевская Русь, например, нуждалась в мудром врачевателе, но только не в степном волке, быстро дичаю­щем от победы к победе.

Если подсчитать все уничтоженное ордынцами на территории только Древнего Русского государства в первые десятилетия после нашествия Батыя, то можно представить, какой ущерб нанесли они всей мировой цивилизации. После таких опустошительных погромов многие народы часто напрочь забывали о творениях предков, рва­лась преемственность поколений, погибали великолепные сады миро­вой цивилизации.

Феофан родился в тридцатые годы XIV в., когда мало кто из иностранцев, возвращавшихся из Восточной Европы в Византию, мог предположить, что Древнерусское государство способно восстановить былую мощь, былое великолепие. Заезжие купцы и редкие гости думали о том, как бы получить от поверженного народа больше прибыли, и редко кто из них обращал внимания на беды русских.

Однако к сер. XIV в. положение на Руси стало медленно меняться. Появились во многих княжествах новые города, окруженные крепостными стенами, монастыри, каменные храмы, сохранившие архитектурные традиции прошлых столетий. Русь возрождалась! Казалось, у русских людей, бояр да князей не было физических, моральных, материальных ресурсов для строительства храмов, основания городов. Но они строили храмы, они основывали города! Как это удавалось данникам Золотой Орды? Что это были за упрямцы, тяготеющие к прекрасному, к духовному единению русского народа, единению, выражаемого повсеместным возведением православных храмов?!

В середине 70-х годов Феофан, понял, что ему придется покинуть родину, Византию, Константинополь.

Родина! Совсем недавно роскошная Византийская держава покатилась во второй пол. XIV в. к пропасти, к гибели. Гнетущая атмосфера упадка чувствовалась во всех сферах жизни, особенно в искусстве. Феофан все острее чувствовал давление столпов церкви, мешавших работать. Очень трудно творить, когда за спиной стоит "начальник" и указывает, как и что делать.

Многие художники, мыслители, мастера-строители покидали Византию и уезжали на Апеннинский полуостров. Там жизнь бурлила. Еще в 1240 г. во Флоренции родился Джовани Чимабуэ, с которого берет начало могучее движение творческого духа, Ренессанс или Возрождение. Учеником Чимабуэ был великий художник Джотто (1266-1321 годы). Его великим современником был Данте (1265-1321). В ХIV в. работал Петрарка. Многие византий­ские художники и ученые, перебравшись в Италию, приняли идеи гуманистов и реализовались в их творческом пространстве. Здесь византийского художника и "философа зело хитрого", как назовет Феофана русский писатель Епифаний Премудрый, оценили бы по достоинству, здесь его талант расцвел бы.

Но Феофан отправился в страну Русь. Почему он сделал это? Потому что Феофана манило другое Возрождение — русское. От купцов и служителей церкви, прибывавших в Константинополь, он мог узнать о том, что в Новгороде в 1292 г. была построена первая после долгого перерыва каменная церковь. Мудрый человек мог понять, что русский народ, данник ордынский, преодолел тяжелейший период, вызванный опустошительными походами ордынцев, и стал возводить на истерзанной земле храмы, основывать монастыри, строить прекрасные города.

Феофан приехал в Восточную Европу в тот момент, когда до Куликовской битвы оставалось несколько лет. Такие крупные, эпо­хальные события не происходят сами по себе, вдруг. Они являются логическим завершением целой цепочки событий. Феофан, мудрый человек, еще в Византии, по рассказам очевидцев, наверняка почувствовал, какое напряженное время  переживают русские люди, сильные люди, удивительные люди! В религиозном отношении Русь была зависима от Византии. В экономическом и политическом отношении – от Золотой Орды. Территория русских княжеств был крепко сжата с юго-востока и северо-запада жесткими тисками ордынских ханов, литовско-польских королей и скандинавских конунгов. На Руси не прекращалась распря. Казалось бы, какие храмы, монастыри, города – выжить бы! Но – нет. Русские выжили, и теперь они устремились к высотам духа. Разве это не могло взволновать великого художника, мечтающего о свободном полете мысли в напряженной, напряженнейшей «атмосфере»?

Он прибыл в Новгород в конце 70 годов ХIV столетия. В эти годы здесь, на улице Ильиной, была построена церковь Спасо-Преображения на средства знатного боярина и местных жителей. Они заказали византийскому художнику убранство храма. Феофан принял предложение и работал в церкви на Ильиной улице с величайшим вдохновением.

Многофигурная, динамичная композиция фресок и отдельные фигуры очень точно передавали мятежный дух времени, напряжение момента. Но мастер кисти и "философ зело хитрый" уже в 1378 г. заметил и передал в сложном произведении нечто большее: самую суть предстоящих схваток русских с ордынцами.

Иностранец понял, что борьба с ордынцами только начинается, что будет она долгой и окончательный успех в ней достигнет лишь тот, у кого хватит терпения побеждать и проигрывать, проигрывать и побеждать, терять родных и близких и не отчаиваться, а копить силы, объединяться и драться за свободу, драться.

Со стен храма смотрят на людей Иисус Христос и Смерафим, ной, Иов и Мельхиседек, святые и отшельники. Все они суровы и строги, но в той суровости и строгости нет даже намека на обвинение, угрозы, старческую тягу к поучению, нравоучению. Все персонажи собраны Феофаном в церкви на Ильиной улице с другой целью, объемной и глубинной.

Об этом убедительнее всего говорит с фресок церкви фигура Макария Египетского.

Великий святой в поисках высших истин бытия шестьдесят лет прожил аскетом в пустыни. Это редкий случай в истории мирового отшельничества. Такие люди вызывают глубокое почтение и уважение даже среди недругов. К слову великих отшельников нельзя не прислушаться. Они много познали наедине с собой, наедине с Богом.

Феофан "пригласил" Макария Египетского в церковь на Ильиной улице не баловства ради.

Старец, высокий, сильный, с почерневшим от пустынного жара ликом, с густой седой шапкой волос, ниспадающих к покатым плечам, к длинной бороде, к груди, стоит, повернув черные не воинственные, но крепкие ладони навстречу вошедшему в храм прихожанину. Этот молчаливый жест используют лишь люди, абсолютно уверенные в своей миролюбной силе. Так порою действуют авторитетные либо наделенные безграничной властью повелители, поднимаясь над толпой. "Люди, успокойтесь!" — вещает этот молчаливый жест. И люди успокаиваются, злость слетает с их душ.

Старец Макарий говорил другое своим жестом, воистину муд­рое. Люди, вы обязательно достигнете цели. Но путь к ней будет сложен. Учитесь терпеть. Драться и терпеть. Терпеть и драться. За свободу. Она того стоит. И было в жесте Макария Египетского еще одно, мудрое, очень нужное русским людям: "Перестаньте драться друг с другом! Так будет лучше!"

Через два года после того, как Феофан расписал церковь Святопреображения, русские одержали победу на поле Куликовом. И многим могло показаться, что жест старца Макария уже не отражает реалии вре­мени. Борьба и терпение? Нет — великая победа! Так могли думать русские люди.

Победа была воистину великой, продолжал изрекать молчаливый старец своим жестом, но борьба вся еще впереди, еще придется по­терпеть. Долго придется терпеть.

 

 

Почему Феофан уехал из Новгорода?

В этой книге не стоило бы много места уделять пусть и гениальному, сыгравшему важную роль в русском искусстве греческому живописцу. Если бы не один, совсем не праздный для данной работы вопрос: «Почему Феофан переехал из вечевого Новгорода в Москву, которая упорно проводила политику централизации власти, создания в Восточной Европе единого государства?» Казалось бы, великий мастер мог спокойно работать в Новгороде, устраивать, как сейчас сказали бы, выездные мастер классы в Пскове, где уже в XII в. был возведен знаменитый Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря, где строились другие храмы, которые расписывались великолепными мастерами псковской школы живописи.

Кроме этого и в других русских княжествах существовали школы живописцев. Свободолюбивый мастер мог бы стать странствующим гением. Но почему же он не захотел странствовать, почему Феофан приехал в Москву?

А потому что Москва в конце XIV – начале XV вв. не только превратилась в крупный экономический, политический и культурный центр, но и выиграла, как было сказано выше, долголетнее военное противостояние в Золотой Ордой. Да, приходится констатировать, что военные историки пока не назвали это противостояние, скажем, Сорокапятилетней войной (1367 – 1412). Но придет время, и все думающие люди смирятся с этим термином и с выводом о том, что в этой полувековой войне победу, пусть и не за явным преимуществом, выиграла Москва. Выиграла. Ордынские ханы, хоть и вынудили Москву принять вновь условия данной зависимости с Ордой, но они не могли сделать дань настолько обременительной, чтобы лишить Русь избытков для строительства новых городов, крепостных укреплений, великолепных храмов, украшенных чудесными произведениями живописцев, в том числе и зарубежных.

Пусть эта мысль не покажется навязчивой, но я повторю ее еще раз: «Москва выиграла полувековую войну с Ордой». И только это событие, только сила Москвы и Московской земли, уверенность русских людей в своей силе, порождали у мастеров Византии уверенность в том, что они в Москве будут надежно защищены, что за работу мастера получат хорошее вознаграждение… Москва выиграла войну. И это почувствовали в Европе, в Азии.

И уж, конечно же, это почувствовал еще задолго до окончания Сорокапятилетней войны Феофан Грек. И почувствовал он, а может быть, и знал наверняка, что Москва-победительница обязательно будет строить храмы, монастыри, крепости и украшать их так, как никто и никогда еще на Руси не украшал свои строения.

Ситуация слишком прозрачная, чтобы такой мудрый человек не понял, куда перемещается энергетический центр русской нации, русской государственности. Москва и в самом деле превращалась в город, в котором чудесным образом сочетались линии Афин времен Перикла и Рима I – II вв. н. э.

Москва уже имела возможность оказывать материальную помощь Константинопольской церкви, в Москву приезжали мастера из Византии, Сербии, Болгарии, русских княжеств. Москвичи принимали их, давали им работу, не боясь того, что чужеземные мастера сотворят в произведениях чужеземную Русь, что они переучат русских мастеров. Не переучили. Потому что невозможно переучить того, кто обладает абсолютной обучаемостью. Это качество бесконечно в микро и макро мирах одновременно. Обучаясь у кого-то, у десятков гениальных мастеров такие люди обучаются у себя самих, то есть постоянно будируют внутренние резервы, и тем самым обучают самих себя. Этот процесс в творческом диполе Учитель – Ученик, когда миры того и другого, соприкасаясь, порождают некую творческую энергию, равно принадлежащую тому и другому, равно развивающую того и другого, можно проиллюстрировать на примере двух гениев мировой живописи: Феофана Грека и Андрея Рублева.

 

Феофан Грек и Андрей Рублев

Андрей Рублев, живописец, иконописец. Родился в 1360/1370 годах. Является общепризнанным основателем московской школы живописи. В 1405 г. вместе с Феофаном Греком и Прохором с Городца расписал Благовещенский собор в Московском Кремле, затем работал в Звенигороде, написал знаменитую «Троицу», исполнил фрески Успенского собора во Владимире вместе с Даниилом Черным и другими мастерами. Многие работы великого живописца не сохранились. Но, например, «Троица» Рублева волнует и будет волновать всех людей Земного шара, кого душевная красота и сила освободившегося от оков человека не оставляет равнодушным. Величайшие шедевры мирового значения сотворили  Андрей Рублев и Даниил Черный, резчик и ювелир Амвросий, а также другие мастера искусства и литературы в Троице-Сергиевой лавре. Умер Андрей Рублев в 1427 или в 1430 г., похоронен в Андрониковом монастыре.

Это – очень коротко сказано о гении. К сожалению, о жизни великого Андрея Рублева доподлинно известно немногим более написанного выше. Обидно. Забываем. Но речь не о том.

Речь о московской школе живописи.

В Москву приехал Феофан. Во-первых, чужеземец – а на Руси к чужеземцам всегда относились с покорным уважением. Во-вторых, - признанный и у себя на родине, и в Новгороде мастер живописи. Кому, как не ему, судьба уготовила место в истории в качестве основоположника московской школы живописи! Ему же заказывают исполнить роспись центральных фигур деисусного чина иконостаса Благовещенского собора в Москве. Это – серьезная работа, фундаментальная.

Благовещенский собор был возведен в конце XIV, по другим данным, в начале XV века. Он являлся «первым и первенствующим из церквей Московского государя». Его пресвитер был духовник царской семьи. Уже один этот факт говорит о том, какое значение храм имел в истории Русского государства. А значит, роспись его просто обязана была стать своего рода путеводной звездой для иконописцев, с которых начнется московская школа живописи. И то ли знал об этом Феофан, то ли заказ такой получил, то ли быстро он обрусел за годы работы на Руси, но в центральных фигурах деисусного чина уже нет той языческой экспрессии, поразившей новгородцев, зато есть «величавая торжественность». А как же без нее москвичам, победившим в Сорокапятилетней войне с Ордой и почувствовавшим уже силушку свою и военную, и, главное, созидательную. Военной-то силе до величавой торжественности далековато будет. Там – гордость, спесь, Здесь – радость творчества, радость человека, сотворившего чудо и готового творить рукотворные чудеса. Разница большая.

Некоторые специалисты предполагают, что перемена в творческом настроении произошла у Феофана «под воздействием московской живописной традиции», и в этом предположении нет ничего удивительного. Феофан, как и любой нормальный гений, обладал абсолютной обучаемостью. А значит, он учил, учась. Постоянно. Как и должно быть у гениев.

А уж народу московскому Феофан понравился. Не жалея времени, приходили москвичи в храм и любовались, как мастер работает.

Епифаний Премудрый, русский художник и писатель конца XIV – начала XV века, в письме «к другу своему Кириллу» писал о работе Феофана: «Когда же он все это рисовал и писал, никто не видел, чтобы он смотрел на образцы, как это делают наши иконописцы, которые, полные недоумения, все время нагибаются, глазами бегают туда и сюда, не столько работают красками, сколько принуждены постоянно глядеть на образец, но кажется, что другой кто-то пишет руками, когда Феофан создает образы, так как он не стоит спокойно, языком беседует с приходящими, умом же размышляет о постороннем и разумном; так он своими разумными чувственными глазами видит все разумное и доброе…» (Мастера искусства об искусстве. Т. IV. М.-Л., 1937, стр. 15).

Понравился он и русским живописцам. Они приняли его и как учителя, и как товарища, и как равного среди равных, у которых есть чему друг у друга учиться.

На Земном шаре существует много стран, которые обладают замечательным качеством: они растворят в себе все чужеземное. «Земля – корень всех существ», - говорили древние китайцы в V в. до н.э., которые не раз испытывали на себе давление степняков, вторжения степняков на территорию Поднебесной, завоевания степняками Срединной империи, корень всего китайского, начало всего китайского. И всякий раз, когда случалась эта беда, побеждали не захватчики, но великая китайская земля, которая в течение нескольких десятков лет окитаивала пришельцев. Норманны вторглись в конце IX в.на территорию северо-западной Франции, и в 911 г. в Сент-Клер-сюр-Эпт между вождем норманнов Роллоном и французским королем Карлом Простоватым был заключен договор, согласно которому создается герцогство Нормандия в составе Франции. Конечно же, норманны мечтали построить на этой территории свое государство по обычаям скандинавских предков. Но не прошло и двадцати лет, как все огни забыли родной язык, стали забывать культуру предков, обычаи. Грубо говоря, они офранцузились. Точно такая же метаморфоза с захватчиками очень часто происходила на территории Индостана, Индокитая и так далее. Точно также любой чужестранец, каким бы сильным он не был, оказавшись на территории Восточной Европе, быстро превращался в русского человека. Точно также любой мастер, живописец, зодчий и так далее, работая на Руси, быстро впитывал в себя то корневое, стержневое, что делает любого русского человека русским человеком.

Конечно же, такие крупные личности, каким был Феофан, вносили весьма заметный вклад, заметное влияние в развитие русского искусства. Именно русского искусства, а не византийского искусства на Руси. Конечно же, Феофана Грека, как и Прохора с Городца, и Даниила Черного, и других великих зарубежных и русских мастеров  тех лет можно да и нужно, если уж говорить по справедливости, причислить во главе с Андреем Рублевым к основателям московской школы живописи. Хотя бы потому, что все они, творя шедевры мирового искусства, питали друг друга идеями, творческой энергией, энергией поиска.

Мне трудно согласиться с уважаемыми мной специалистами, которые с давних пор повторяют, варьируя, одну и ту же мысль: «Такой-то, такой-то стал родоначальником или основоположником такого направления в таком-то искусстве». И уж совсем мне не нравятся мысли типа: «Пушкин явился родоначальником новой русской литературы, создателем русского литературного языка» (Советский энциклопедический словарь). Это не совсем корректное определение. Человек, даже сверх гениальный, не может в одиночку создать литературный язык. Его роль в таком важном деле сводится лишь к аккумуляции знаний далекого и близкого прошлого и к естественному (естественному в данном случае для развития русского литературного языка) качественному преображению этих знаний, преображению, обладающему могучей векторной силой.

Вспомним еще раз Гомера. В чем состоит глобальная суть созданного им? – В том, что он гениально обработал песни на темы Троянской войны. Песни, которые сочинялись сразу после взятия Трои войском Агамемнона в течение нескольких вв. десятками рапсодами и аэдами.

Говоря образно, гений является местом схода двусторонней воронки: прошлого и будущего. А это значит, что гения не может быть без прошлого и без будущего. Он неразрывно с ними связан. Он является квинтэссенцией прошлого и будущего. А так как прошлое и будущее есть пространственно-временное место обитания народа, то можно повторить вслед за Глинкой, слегка его перефразируя: «Искусство создает народ, а гении его только обрабатывают, осмысливают».

Это сложный труд, сложный путь, тяжкая доля – быть гением, то есть находиться в эпицентре прошлого и будущего, на сходе этих двух явлений бытия, в месте их встречи. Здесь все резко удорожается в цене: мера ответственности, столь ценимая гениями, каждое собственное творение, каждый штрих, фраза, мелодия, линия. А уж в таком искусстве, как иконопись, цена удорожается многократно. Недаром в древних текстах можно прочесть: «Иконную хитрость изобрете ни Гизес Индийский, ни Полигнот, ни египтяне, коринфяне, хияне или афиняне, но сам Господь, небо украсивший звездами и землю цветами в лепоту». (Из книги Любимова Л., Искусство Древней Руси. М., 202).

В жестких творческих рамках находились все русские иконописцы! Но мы уже заметили, что в древних образцах мастера разных иконописных русских школ искали только основные духовные и сюжетные идеи. Воплощали же они их по своему. По русскому, но по своему! Новгородская, псковская, тверская, московская и другие школы создали удивительный мир русской иконописной традиции. Но вернемся к московской школе, к Андрею Рублеву, которого иной раз неосторожно называют основоположником московской школы иконописи. Точнее и справедливее называть его выходцем из уже существующей московской школы живописи, впитавшем в себя все, что было создано русскими живописцами и работавшими на Руси чужеземными мастерами, преобразовавшем в своем творчестве идеи прошлого и создавшим произведения «невиданного совершенства».

«Троица ветхозаветная» Андрея Рублева

Общепризнанной вершиной творчества русского гения считается знаменитая на весь мир икона «Троица».  Кроме того, эта икона с наибольшей достоверностью принадлежит кисти Андрея Рублева. В ней он изобразил трех ангелов «как символ единосущия и равенства трех лиц Пресвятой Троицы, согласно православному Символу веры. Впечатление единства трех ангелов достигается и общностью их душевного состояния, их  тихой и светлой скорби…». Икона написана по библейскому сюжету. К Аврааму явилось трое юношей. Патриарх заклал тельца, пышно угостил гостей, догадавшись, что в дивных странниках явилось к нему воплощение извечного троичного начала божества. Этот сюжет часто использовали византийские иконописцы. Они передавали библейскую легенду во всех подробностях. Здесь были и сцены заклания, и стол с яствами, и жертвенные животные. Андрей Рублев сконцентрировал внимание на главном. Три ангела восседают вокруг стола, на котором стоит лишь жертвенная чаша, «с головой жертвенного тельца, прообраза евангельского агнца, символа жертвенности Христа во имя любви и спасения человеческого рода». Я и в этот раз не стану даже пытаться дать искусствоведческий анализ творения русского мастера. Я скажу лишь о своих внутренних переживаниях и размышлениях, вызываемых рублевской «Троицей».

Известно, что после того, как Андрей Рублев вместе с Даниилом Черным расписал Успенский собор во Владимире, художник занял ведущее положение среди московских иконописцев. Он работал в мастерской Троицкой лавры, где любимый ученик Сергия Радонежского Никон поручил ему написать «Троицу Ветхозаветную». Это было время завершения Сорокапятилетней войны. Время окончательного утверждения в русском народе мысли о том, что с данной зависимостью от Орды скоро будет покончено. Произойдет это событие только в 1480 г. И виною тому будет «последняя распря русских князей» (1433-1462 г.). Об этом в 1410-е гг., когда Рублев писал «Троицу» никому известно не было. Но почему Никон предложил великому мастеру, а тот согласился писать «Троицу»? Почему исходит от иконы … даже не мысль, не нравоучительная истина, а нечто более тонкое, мудрое, которое можно назвать эманацией духа, умиротворяющего, успокаивающего, предостерегающего и подсказывающего, что сила народа в единстве духа, сердца, разума, Бога Святого Духа, Бога Сына, Бога Отца? Почему на картине фоном выбран золотой, солнечный цвет, а превалирующими цветами (одежда, верхняя часть стола) являются цвета, гораздо позже вошедшие в государственную символику России? То есть цвета красный (на картине – пурпурный), синий, белый (на картине – светло-светло золотой)? Случайное совпадение? – Может быть, и случайное. Но гении тем-то и отличаются от простых людей, что случайные прозрения у гениев логичны.

Я никому не навязываю своего мнения. Я прошу об одном: приди, читатель, в Третьяковскую галерею, взгляни на икону Андрея Рублева, подумай. И другие мысли придут тебе на ум, и другие прозрения, догадки, и они не будут противоречить логике движения Русского государства в том пространственно-временном интервале, в котором работал русский иконописец.

Завершая совсем короткий разговор об Андрее Рублеве и его творчестве, нужно вспомнить о его «втором рождении», которое датируется началом XX века, когда специалисты решили раскрыть «Троицу» Рублева, находившуюся в те годы в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры. Ученым было известно по письменным источникам, что эту икону написал Рублев, что в последующие века ее несколько раз обновляли, а по сути дела, на ней писали новые иконы.

Вот как об этом пишет советский ученый В. Н. Лазарев. «Русская икона является одним из самых примечательных художественных открытий XX века. В прошлом столетии даже коллекционеры, специально собиравшие памятники древнерусской иконописи, не подозревали, какие красоты они в себе таят… Когда в 900-х годах впервые приступили к расчистке икон, выяснилось, что под поновлениями и записями древнее письмо превосходно сохранилось и приобрело твердость и плотность кости… Как бы внезапно спала пелена, застилавшая подлинный лик русской живописи… И сразу же стало очевидно, что это искусство не было ни аскетическим, ни суровым, ни фанатичным, что в нем ярко отразилось живое народное творчество, что оно перекликается своей просветленностью и какой-то особой ясностью в строе своих форм с античной живописью, что его следует рассматривать как одно из самых совершенных проявлений русского гения».

 

Дионисий

 

Но перед тем, как рассказать коротко об этом, я считаю необходимым поведать читателю о Дионисие, великом художнике второй пол. XV в. Он родился в 30-х годах XV в., несколько лет спустя смерти Андрея Рублева. Первые сведения об иконах Дионисия приходятся на 1460-е годы. Умер он до 1508 г. Его кисти принадлежат икона «Спас в силах», фрески Ферапонтова монастыря, расположенного на берегу небольшого озера Белозерского края.

Дионисий работал во времена правления Ивана III Васильевича. Русь покончила с «последней распрей», Москва присоединила Новгород, освободилась от данной зависимости от Орды. Иван III начал строительство нового Московского Кремля, московские обитатели радовались и восхищались достижениями великого князя, и эта радость невольно передавалась живописцам. Покровительницей Москвы почиталась Богоматерь. Собор Ферапонтова монастыря был посвящен рождению Богородицы. Дионисий с сыновьями, получив поручение расписать собор, исполнял задание с тем упоением и мудрым восторгом, которые наполняли души сограждан в те годы. Его произведение написано в праздничной, нарядной манере. Таким же было все искусство мастера, о котором В. Н. Лазарев писал: «С Дионисием парадное, праздничное, торжественное искусство Москвы стал на Руси ведущим. На него начали ориентироваться все города, ему начали всюду подражать».

 

Иосиф Владимиров и Симон Ушаков

О том, как развивалось иконопись в последующих веках, можно прочесть в работах известных специалистов. Я хочу процитировать выдержки из «Трактата об иконописании» Иосифа Владимирова, уроженца Ярославля, одного из крупнейших царских иконописцев второй полов. XVII в. Это было время, когда «старые каноны живописи в основе которых лежат отвлеченность и условность, находятся накануне своего перерождения», когда в работах русских живописцев появляются элементы светского искусства, такие, как линейная перспектива, объемная форма и так далее. В работах Иосифа Владимирова, а в большей степени – иконописца Симона Федоровича Ушакова, который являлся более решительным сторонником новшеств, проиллюстрированы идеи, высказанные в Трактате.

«Сильная жалость нападает на меня, когда я думаю о тех, которые великими и разумными себя считают, а часто в премудром художестве живописном не понимают. Простые же и невежды вообще в иконописании ничего не разумеют, что плохо, что хорошо; что застарело, того и держатся, и что исстари омрачено или обветшало, то и является для них особенно ценным. Старину и смуглость они расхваливают… и ради этого иные и плохо и небрежено написанные иконы за старинный обычай почитают, а известно, что обычай считается законом неписанным. Многие древние образа за долгое время пользования стареют, а иные от неразумных иконописцев очень сильно олифами смазаны, затерты. И такие обветшалые иконы по Стоглаве царя Ивана Васильевича указано обновлять и брать пример с хороших образов древних живописцев, а на те темнописанные иконы не ссылаться». (Мастера искусства об искусстве. Т. IV. С. 19).

«… Нигде в других странах не видно такого бесчинства, какое теперь царит у нас. На честное и премудрое иконное художество поругание и осмеяние от невежд произошли по следующей причине. Везде по деревням и по селам перекупщики и щепетинники иконы коробами таскают, а писаны они так скверно, что иные походят не на человеческие образы, а на диких людей. И что всего бесчестнее, перекупщик их закупает как щепку по сто и по тысяче кучами; шуяне, холуяне и палешане на рынках продают их и развозят по глухим деревням, на яйца и на луковицы, как детские дудки, продают, а большей частью на кожи обрезки и на всякую рухлядь народ обольщают, говоря, будто от доброписания спасения не бывает; а, услышав это, сельские жители икон хорошо написанных не собирают, а ищут дешевых…» (Там же, стр. 19 – 20).

Его современник Симон Федорович Ушаков (1626 – 1686), крупнейший художник своего времени, «жалованный» иконописец Оружейной палаты, выполнял разные работы. Он являлся представителем школы художников, заложивших традиции в иконописании, дожившие до XIX в. В ответ на работу Иосифа Владимирова он написал трактат «Слово к любителям иконописания». Он так же, как и Владимиров, сдержан по отношению к новшествам. Он уважает великих иностранных мастеров. Он против невежества не только обывателей, но самих молодых художников, которые, не желая учиться, пытались искать новое, оригинальное. Ушаков предостерегает молодых живописцев от подобных шагов и говорит, что он начал создавать гравированную «Азбуку искусства». В ней он дает анатомические рисунки человеческого тела.

Это был заметный шаг в развитии русского иконописного и живописного в целом искусства. Прорыв в будущее. В светское искусство. Цитаты Симона Федоровича Ушакова.

«Премудрый художник всех умных тварей и вещей, сотворивший человека по образу и подобию своему, дал ему душевную способность начертать образы этих тварей, что называется фантазией, и отдельным лицам от природы дал дарование с различным совершенством создавать эти образы и посредством различных художеств делать замысленное легко видимым» (Там же, 27).

«…Не только сам Господь Бог является художником иконописания, но и все существующее, благодаря чувству зрения, может получить эту силу вследствие тайной и удивительной хитрости; всякая вещь, представшая перед зеркалом, в нем свой образ напишет по дивной божьей премудрости. Разве не чудо этот удивительный образ?. Также в воде, на мраморе и на иных вещах, хорошо выглаженных, мы видим без всякого труда одновременно написанными образы всяких предметов…

(Там же, 28).

 


Пятый подвиг России. Русские Православные храмы

Строительство русских каменных православных храмов началось в 989-996 гг. возведением в Киеве Десятинной церкви. Строили церковь греческие мастера. Но важно другое.

Уже в XI в. строительство каменных (и деревянных, естественно) православных храмов приняло в Киевской Руси массовый характер. Это поражало всех, кто бывал в русских городах, особенно, в Киеве. Северогерманский хронист Адам Бременский (умер в 1081 г.)  в «Деяниях епископов Гамбургской церкви» назвал Киев «соперником Константинополя». А древнерусский писатель Илларион, первый киевский митрополит из русских (до него митрополитами назначались византийские священнослужители) написал Владимиру  в «Слове о законе и благодати»: « Встань, о честная глава, из гроба твоего, встань, отряхни сон!…Посмотри же и на город, величием сияющий, посмотри на церкви процветающие, посмотри на христианство разрастающееся, посмотри на блеск города, освещаемого святыми иконами, благоухающего фимиамом, оглашаемого святыми хвалами и божественным пением» (Литература Древней Руси. Хрестоматия. М., 1990, стр. 50).

Церкви в Древней Руси являлись центрами духовного единение народа, выполняли роль образовательную: здесь хранились книги, работали великие мастера искусств, здесь, в конце концов, пели, восхваляя Бога и дела Его. Ни в коем случае не желая обидеть верующий людей, я выскажу мнение о том, что церкви исполняли еще и роль культурного просветителя. Все лучшее, чем богат был человек, чем богата была Русь, находилось в православных храмах.

Греческие зодчие принесли в Восточную Европу сформировавшуюся систему крестово-купольного храма. По такой системе возведены первые каменные храмы в Киеве – Десятинная церковь и Софийский собор в Киеве. «И все же тринадцать глав Софии киевской, прекраснейшего и наиболее величественного архитектурного памятника Киевской Руси, не находит себе прообраза в Византии, как, впрочем, и ни в какой другой христианской стране, кроме нашей! Незадолго до того выстроенная дубовая София новгородская, вполне самобытное создание русских плотников (сгоревшая, как и многие десятки тысяч деревянных зданий, воздвигнутый на Руси в те времена), была тоже «о тринадцати верхах». Такое могучее многоглавие – это явление чисто русское, преобразившее облик крестово-купольного храма» (Любимов Л., Искусство Древней Руси. Книга для чтения. М., 1981).

Как говорилось выше, русские князья, великие князья, цари, императоры приглашали зарубежных мастеров для строительства и украшения тех или иных сооружений, но здесь, в Восточной Европе, великие мастера работали, пусть и по своим системам, но продолжая традиции древнеславянского зодчества, других видов искусства. Этот творческий процесс нельзя назвать заимствованием в полном смысле слова, это было взаимно обогащающее проникновение одной системы ценностей в другую и наоборот. Об этом писали все исследователи и историки. И именно этот факт позволял русским повелителям со спокойной душой призывать мастеров без опасения, что они могут изменить русского человека, русский народ, его душу.

В Чернигове возведен собор Спаса, по внутреннему убранству и изысканной роскоши не уступавший Софийскому собору в Киеве. Владимир Ярославич приказал возвести в Новгороде мощный пятиглавый Софийский собор. В Смоленске, Полоцке и других городах строились чудесные храмы. Здесь рождались уникальные архитектурные школы, и школы живописи. Все они были русские. Киевское искусство, естественно, влияло на них. Но каждая из этих школ отличалась и от киевской, и от школ других русских земель местным колоритом, местным звучанием форм и линий, красок и самого творческого мышления. В XII в., когда значение Киева понижалось с каждым десятилетием, эта разница увеличивалась, но русское оставалось стержневым в храмостроительстве, в живописи, в прикладном искусстве.

В XII в. центр русской государственности переместился в Заокскую землю, в Ростово-Суздальскую Русь.

Здесь уже в X в. строились деревянные храмы, от которых остались лишь восторженные воспоминания летописцев. Это – обидно. Много врагов было у русских людей, у русских князей. О них мы говорили вкратце. Но об одном враге мы еще не сказали. Об огне, который постоянно, регулярно налетал на деревни русские и села, на большие и малые города и уничтожал величайшие произведения деревянного храмостроительства. Обидно. И не понятно, почему русские люди не научились бороться с огнем, так как это сделали, например, те же японцы: в Стране Восходящего Солнца сохранились деревянные храмы тех далеких веков. У меня есть одно версионное объяснение этому странному явлению.  О нем я расскажу в очерке Золотом веке.

В 1160 г. огонь уничтожил возведенную веком ранее деревянную церковь в Ростове. Но еще в 1152 г. в Ростово-Суздальской земле построена каменная церковь святых Бориса и Глеба в Кидешке, а в Переславле-Залесском – Собор Спасо-Преображения, а в 1164 г. во Владимире знаменитые «Золотые ворота», а в 1165 г. – на Нерли возвели церковь Покрова, а в 1185-1189 годах в том же Владимире – Успенский собор…

Этот список можно продолжать долго. Сама идея иметь в каждом селе, чуть ли не на каждой улице города свою церковь пришлась русским по душе.

В очерке «Русское Возрождение» я рассказал о том, как русский люд справился с ордынской бедой. Стоит лишь отметить, что Русская Православная церковь сыграла в этом огромную роль, в чем большую подмогу ей оказала сама идея иметь церковь в каждом селе и чуть ли не на каждой улице города. Там, в церкви, русский дух незримо витал, там он людям помогал не забыть себя, не забыть русское в себе. Церковное строительство (деревянное) не прекращалось на Руси даже в первые десятилетия после вторжения в Восточную Европу ордынских тумэнов. Некоторые историки, расхваливая Чингисхана и его преемников, пытаются убедить неискушенных читателей в том, что, мол, золотоордынские ханы проводили в Восточной Европе (как и в других странах) мудрую религиозную политику, отличаясь завидной веротерпимостью. Да, это были крупные политики. Они понимали, что, тронув русскую церковь, они взорвут притихшую энергию русской души. И пользы от этого не было бы никому: ни русским, ни ордынцам, силы которых подтачивала внутренняя междоусобица, начавшаяся еще в последние годы жизни Чингисхана. Ханы Золотой Орды, предоставив русской церкви экономические, да и политические льготы, сделали это из чувства самосохранения. А оно у них было.

Монастыри России

Некоторые ученые считают, что монастыри издревле исполняли роль средневековых замков-крепостей. Существует и другое мнение не менее авторитетных ученых, утверждающих обратное: монастыри российские никакой военной роли не сыграли. Кто же прав? С одной стороны факты свидетельствуют о том, что в боевых действиях крепости-монастыри участвовали не часто. Но, с другой стороны, те же факты свидетельствуют о том, что разбросанные на ближних и дальних подступах Москвы монастыри внушали врагам серьезное опасение. Да и события 1368 г., когда на Москву, к Боровицкому холму, защищенному белокаменной стеной, явился литовский князь Ольгерд с крупным войском, говорят в пользу тех, кто отводит монастырям высокое место в военном деле. Литовцы-то были уверены в легкой победе над юным Дмитрием Ивановичем. Не знали они ничего о строительстве Белокаменной крепости на Боровицком холме. Явились, глянули, ахнули, три дня постояли, штурмовать не стали и убрались восвояси.

На мой взгляд, монастыри все-таки сыграли важную военную роль в истории Руси – России. Дело ведь не в том, сколько раз они отражали нападения врага, а в том, что они – были! Не нападают на сильного. Потому что накладно. Монастыри, мощные фортификационные сооружения, пугали налетчиков. Сложное дело – брать крепости. Навык нужен, время, подготовленные воины и командиры. А в борьбе с русскими, защищавшими монастыри, нужно еще помнить о неукротимой силе духа, упорстве тех, кто любое поражение считали за тягчайший грех. О чём говорит, в частности, всем известная осада польскими интервентами Троицкой лавры Св. Сергия в начале XVII в.

 

Церкви или монастыри

 

Попытаюсь очень коротко сформулировать мнение о том, какую же качественную роль сыграли в русской истории монастыри и церкви. Для этого нужно сразу же сделать оговорку: и тот и другой институт Русской Православной церкви свои исторические задачи выполнили на равновысоком, очень высоком уровне.

Церковь была ближе к людям. И люди любили церковь. Огороженные крепостными стенами монастыри внушали людям уверенность и чувство силы, в том числе и силы духовной. И люди уважали монахов, монашество. Церковь –духовная культура (и не только духовная, между прочим!). Монастыри – это духовная ученость. Монастырь – последнее прибежище людей, истомившихся по высшим истинам жизни. Церковь –духовная уравновешенность людей, живущих в миру, в ладу с миром и с самим собой…

Ни в коем случае нельзя оценивать роль этих институтов Русской Православной церкви по принципу: лучше – хуже, больше – меньше.

 


Шестой подвиг России. Русская православная церковь

Почему русские отказались от православных крестовых походов?

Более тысячи лет русский народ, русское государство и русская церковь продвигаются по сложным дорогам истории вместе. Для того, чтобы назвать это шествие явлением земношарного масштаба, одной констатации факта не достаточно. Я попытаюсь очень коротко, в режиме бегущей строки привести доводы, обосновывающие утверждение о том, что история Русской православной церкви представляет собой явление в жизни нашей планеты.

Взаимоотношения между народом, государством и церковью редко бывали гладенькими. Вспомним, например, X-XIII вв., Киевскую Русь, Ростово-Суздальскую Русь. Это только в школьных учебниках говорится, что Русь приняла крещение и стала православной во времена Владимира Красное Солнышко, Владимира Святого. Но сам факт, что Русь крестил вчерашний язычник, многоженец, князь, имевший сотни наложниц, говорит о том, как сложно было священнослужителям в те времена, переходные из одной духовной системы ценностей в другую. Но справились они с этой задачей, о чем говорит отсутствие в Восточной Европе в те века крупных столкновений на религиозной почве. Достижение? – Несомненно!

Начало православия на Руси почти совпадает с эпохой Крестовых походов западноевропейских рыцарей. Крестоносцы выполнили основную задачу, поставленную перед ними нет, не Клермонтским собором 1095 г., но жизнью. Они не дали сцементироваться мощному мусульманскому государству в Передней Азии и северо-восточной Африке, обезопасив Западную Европу извне. Объединенные мощной идеей, увлекшись крестовыми походами, рыцари заметно снизили внутреннее напряжение в странах Западной Европы, не погрязли в междоусобных войнах, которые к середине XI в. уже давали о себе знать. В те же времена в Западной Европе появилось много разбойного люда. С ним нужно было что-то делать. Клермонтский собор нашел хороший выход: многие разбойники отправились к Гробу Господню! Там у них была возможность и грехи замаливать, и богатеть, и ублажать разбойные инстинкты в битвах и сражениях.

В Восточной Европе тоже были и Соловьи-разбойники, и социальная напряженность, и недовольство политикой князей, и другие беды. За Черным морем лежала Малая Азия, за Кавказом – богатые земли, на которых властвовали мусульмане. Почему бы не созвать, скажем, в Киеве или Чернигове собор по образцу Клермонтского, не найти своего Петра Пустынника и Урбана II, не завести собравшихся единоверцев пламенной речью и не крикнуть: « Бог того хочет!»

Почему не пошла на это Русская православная церковь? Недоброжелатель может ответить: «Она просто струсила!» Э-э, нет. Негоже оскорблять людей. А уж церковь православную тем более. Многие ее священнослужители доказали, что страха они не испытывают, что есть у них один страх: не совершить неугодный Богу поступок, оберечь от этого сограждан, единоверцев. В жизни, конечно же, всякое бывает, и всякое бывало с некоторыми служители церкви, но это – случаи частные. А мы говорим о церкви православной, как о духовном единителе, объединителе сильного, сложного народа, находящегося в начале исторического пути. Здесь каждая ошибка могла принести бездну горя и страданий.

Русские князья и священнослужители Русская Православной церкви, понимали, что потомков великих переселенцев, забредавших в глухоманные места Восточной Европы ради мирной жизни, а не ради завоевания и не ради грабежа, поднять на такое дела, на дальние грабительские походы в чужие страны было просто невозможно! Даже если бы князья и митрополиты этого очень захотели. Но они и сами не желали решать государственные и социальные проблемы таким образом.

 

Испытание Ордой

Русское духовенство уже при хане Берке, брате Батыя, ощутило на себе благосклонное отношение повелителя Орды. В своей столице он позволил христианам отправлять богослужение по православному обряду, и с разрешения хана Берке «митрополит Кирилл в 1261 г. учредил для них особую экзархию под названием Сарской, с коею соединил епископию южного Переяславля впоследствии». (Хара-Даван Эренжен. Чингисхан как полководец и его наследие. Элиста, 1991, стр. 194).

В 1270 г. хан Менгу Тимур издал указ: «На Руси да не дерзнет никто посрамлять и обижать митрополитов и подчиненных ему архимандритов, протоиереев, иереев и т.д. Свободными от всех податей и повинностей да будут их города, области, деревни, земли, охоты, ульи, луга, леса, огороды, сады, мальницы и молочные хозяйства. Все это принадлежит Богу и сами они Божьи. Да помолятся они о нас».

Хан Узбек еще больше расширил привилегии церкви: «Все чины православной церкви и все монахи подлежат лишь суду православного митрополита, отнюдь не чиновников Орды и не княжескому суду. Тот, кто ограбит духовное лицо, должен заплатить ему втрое. Кто осмелится издеваться над православной верой или оскорблять церковь, монастырь, часовню – тот подлежит смерти без различия, русский он или монгол. Да чувствует себя русское духовенство свободными слугами Бога» (Хара-Даван Эренжен. Указ. Соч, стр. 193 – 194).

Подобные факты часто приводят те, кто считает явление на Русь детей и внуков Чингисхана благом. Какие хорошие ханы – защитили русскую церковь, проявив благородство и политический такт. Конечно же, и о завидной веротерпимости ордынских повелителей говорят эти люди, забывая, что ханы, обласкав церковь, предоставив ей экономические льготы, попытались расколоть русское общество. Это был точный ход завоевателей! Они надеялись, что между церковью и русским народом возникнут разногласия, которые вполне могут перерасти в гражданскую войну. Почему священнослужители получили огромные льготы, а простолюдины – нет? Разве это государственный подход? Нет. Это подход коварных захватчиков: разделяй и властвуй.

Но митрополиты всея Руси, епископы, игумены все новых и новых монастырей распорядились ханскими льготами мудро. Расширяя владения, приобретая земли, они превращались в крупнейших феодалов, а остальные граждане отдавали значительную часть доходов ордынским баскакам, а позже – с Ивана I Калиты – московским князьям. Богатства у Русской церкви были огромные и постоянно пополнялись из пожертвований соотечественников, из сельскохозяйственных, ремесленных предприятий, принадлежащих церкви. Церковь превратилась в государство в государстве с центром на Боровицком холме, где дворцы митрополиты и великого князя стояли по соседству, и имела немалые шансы установить не только духовную, но и политическую власть над русскими княжествами, боровшимися друг с другом.

Идея создания Священной Русской империи наверняка волновала умы некоторых митрополитов, но по следам римских пап Православная церковь не пошла в суровые XIV – XV века. Именно тем-то и отличается православие от католицизма, что оно больше заботится о Царствие Небесном, нежели о царствиях земных. Это большая разница. Это чувствовали русские люди, отдававшие в наследство церквам и монастырям свое богатство: кто-то избу небольшую да землицы клок, кто-то хоромы расписные да поля ухоженные, да угодья, да скотину.

Монастыри в XIV-XV вв. росли быстро. Они способны были укрыть за стенами не только духовное воинство. Это упустили из виду ханы. Они понадеялись на то, что обласканное ими духовенство проявит к завоевателям верноподданнические чувства. Этого не случилось. Русская церковь не создавала личные, монастырские дружины для борьбы с ордынцами, не призывала народ к священной войне, вела себя внешне очень тихо. Но вспомним: «Там русский дух, там Русью пахнет!» Русский дух – не воинственный по сути. Иначе бы монастыри превратились в школы боевых искусств, либо в обители военно-монашеских орденов. Ничего этого не было. Была вера, что Русь жива, что пока Русь слаба, что копить нужно силушку, копить.

Не о каких крестовых походов русским думать было нельзя ни в XIII, ни тем более в XIV в. Чтобы убедиться в этом, нужно внимательно изучить политические карты тех веков в странах, окружавших Русь. Сильные шведы, Тевтонский орден, Литва, Польша, Венгрия, Степь со снующими с востока на запад тюркскими племенами. Против кого могли организовать хотя бы один Крестовый Православный поход русские князья и православная церковь? Против Орды? А что предприняли бы в таком случае шведы и все перечисленные соседи Руси? Они бы обязательно напали на нее.

Терпеть. Нужно было терпеть. Любой человек, которому выпала в жизни такая участь –долго терпеть, не даст солгать, что терпеть гораздо легче, если есть, кому пожаловаться, с кем побеседовать, кому излить душу. Это – человеческое. А те, кому выпало слушать, утешать, беседовать, знают, как сложно успокаивать вынужденных терпеть. Русская православная церковь, на мой взгляд, справилась с этой задачей и вообще с испытанием Ордой прекрасно. Русь с тяжелыми потерями преодолела временной интервал 1237-1480 гг. во многом благодаря взвешенной, осторожной политики церкви в целом и многих священнослужителей в отдельности.

 

Все ли было гладко?

Восторженное отношение автора к политике церкви может насторожить читателя, который вправе задать вопрос: «Но все ли было гладко во взаимоотношениях церкви со светской властью, с простолюдинами?»  Достаточно вспомнить Филиппа Колычева и Ивана IV Грозного, Никона и Алексея Михайловича Романова, Петра Великого, печальные для истинных православных события после Великой Октябрьской Социалистической революции, чтобы с грустью ответить: «Да нет, конечно же!»

Но потому-то я и причисляю историю Русской православной церкви к явлениям земношарного масштаба, что  хотя и была эта история напряженнейшей, сложнейшей, полной драматических и трагических событий, но церковь всегда стойко держала удары судьбы и была всегда с народом. Мне придется вспомнить случай из личной жизни.

В 1972 г. пришел ко мне друг детства, сказал: «Хочу, чтобы ты был моим кумом». Я ему: «Ты же коммунист, и я кандидат в члены КПСС. Это правильно?» Он пояснил, не смотря мне в глаза: «Дочка часто болеет. Теща пилит, говорит, что все некрещеные болеют. Умрет, говорит, ты будешь виноват…» Я, человек светского мышления, крещеный по православному обряду, так решил: друг мой хочет (он хотел, потому и глаза прятал) крестить дочку, не буду ему отказывать. Не мы придумали, не нам отменять. Хоть и молодой я был человек, а до этой верной истины сам додумался. Но вот ведь в чем дело! Даже в самые атеистические десятилетия двадцатого века Русская православная церковь, священнослужители несли истины православной веры нам, грешникам, не чурались нас, берегли нас. И в годы Великой Отечественной войны они были с народом: церковь и все священнослужители. А некоторые герои той войны, насмотревшись горя людского, ушли в церковь и служили ей верой и правдой оставшуюся жизнь. И коммунисты уходили в церковь, и комсомольцы, и рядовые, и офицеры. Церковь принимала всех. Пришел к Богу, и хорошо. Никаких анкет не требовала церковь, никаких покаяний. Коли пришел – значит, покаялся в сердце своем. Это – мудро.

Русская Православная церковь и Великая Отечественная война

Одним из потенциальных союзников в борьбе против СССР Гитлер называл Русскую Православную церковь и верующих граждан. Справедливости ради стоит сказать, что об этом возможном помощнике он думал в последнюю очередь. Посылая солдат в Восточную Европу, фюрер крепко надеялся на то, что многонациональное государство распадется после первых же побед вермахта. Не распалось. Победы в июне-августе 1941 года были впечатляющими, но Советский Союз не рухнул. И советский народ не прекратил борьбу, в том числе и на оккупированных территориях.

Нацисты почувствовали, что им нужно срочно искать союзников в Восточной Европе. Кто мог ими стать? — Обиженные советской властью. Некоторые из них, действительно, предавали Родину и переходили в стан врага. Но далеко не все.  Большинство репрессированных, а также раскулаченных, большинство из тех, кто совершил уголовные преступления, оставались преданными Родине, шли в Красную Армию, в партизанские отряды, в подполье и честно исполняли гражданский долг. В процентном отношении среди обиженных советской властью предателей, конечно, было гораздо больше, чем среди остального населения страны, но — и это быстро поняли главари вермахта — процент этот был незначителен.

Русская Православная церковь претерпела и страдания, и лишения от воинствующих атеистов. Все это было. Об этом немецкие захватчики знали. Но ни Гитлер, никто из его окружения до войны не разрабатывали специальных планов по работе с Русской Православной церковью.

Далеко не всегда представители светской власти и высшие чины Русской Православной церкви имели общее мнение по тем или иным проблемам государства, общества, веры. Но никогда никому из внешних противников не удавалось сыграть на этих разногласиях. Более того, никто из врагов русских об этом и не помышлял всерьез. Не было таких глупых врагов у русских!

Мы не будем называть Гитлера и его ближайшее окружение тупыми, глупыми и так далее. Они таковыми не были. Они были в своих устремлениях бесчеловечными, античеловечными. Но не тупыми. Другое дело, что яростная бесчеловечность, идеологические посылы гитлеровской доктрины привели их к мягко говоря, не очень умным решениям. Разве можно назвать умным попытку нацистов если не привлечь на свою сторону, то хотя бы уж нейтрализовать верующих советских граждан?!

1 сентября 1941 г. Главное управление имперской безопасности (СД), в котором функционировал специальный церковный отдел, издал циркуляр «О понимании церковных вопросов в занятых областях Советского Союза», определявший главные направления работы по этой проблеме.

1. Поддержание религиозных движений, враждебных атеизму большевиков,

2. Дробление их на мелкие течения, а лучше на секты, не связанные, а лучше — конфронтирующие друг с другом,

3. Использование религиозных центров в качестве помощников немецкой администрации.

В тот же день были созданы рейхскомиссариаты «Украина» и «Остланд». На оккупированной территории стали возникать религиозные общины. У фашистов появился шанс подчинить своим интересам обиженных советской властью верующих. Вот, мол, какие мы хорошие завоеватели: разрешили вам свободно исповедовать любую веру.

Но почему-то советские люди не торопились называть фашистов хорошими. Почему же? Потому что захватчики не могли скрыть истинных намерений: поработить народы Советского Союза. В идеале они мечтали о другом варианте. Этот идеально-кровавый вариант редко кому удавался. Суть его заключается вот в чем: вырезать, перевешать, перестрелять всех (лучше всех, чего уж мелочиться) жителей Восточной Европы и завозить сюда для обработки местной, богатой земли дешевую рабочую силу, например, из Африки, из других регионов земного шара. Подобные примеры в истории земного шара были. Гитлеровские стратеги о них знали. Но повторить то, что, например, содеяли в Америке конкистадоры в XVI в., а затем европейские колонизаторы — в Северной Америке, они не могли, потому что ситуация в Восточной Европе в корне отличалась от ситуации в Америке, разрозненные племена и народы которой погрязли в многовековой междоусобице.

Немецкие захватчики попытались разрушить советский монолит ударами танковых колонн — не получилось. И тогда они стали использовать любые средства достижения своих целей. Проявление веротерпимости, попытка заигрывания с верующими — одно из этих средств.

Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий в посланиях к православным проявил политическую мудрость и четко обозначил позицию Русской Православной церкви. Чтобы по достоинству оценить вклад в Победу этого незаурядного человека, мы коротко расскажем о его судьбе.

 

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Сергий

Патриарх Сергий, в миру Иван Николаевич Страгородский, родился в Арзамасе в 1867 г. в семье потомственного священника. Мать его умерла вскоре после рождения сына. Будущего Патриарха в первые годы жизни воспитывала тетка, мать Евгения, монахиня, игуменья Алексеевского женского монастыря. Иван закончил приходское училище и поступил в Нижегородскую семинарию. В 1886 г. поступил в Петербургскую духовную академию. В 1890 г. принял постриг и был рукоположен в иеромонаха.

В 1890 г. стал лучшим среди 47 выпускников академии, защитив кандидатскую диссертацию «Православное учение о вере и добрых делах». Все, кто учился с ним, а также преподаватели, называли его «яркой звездой курса». Иван Страгородский изучал творения святых отцов Церкви, аскетическую, мистическую литературу, великолепно знал греческий, латинский, еврейский и современные европейские языки.

По окончании академии иеромонах Сергий подал прошение ректору направить его на службу в Японскую Православную Миссию. В Японии Сергий изучил японский язык, и уже в 1891 г. преподавал в семинарии на родном для местных жителей языке.

Через два года иеромонах уже в Петербурге в должности доцента духовной академии, а в 1894 г. его назначают настоятелем Русской посольской церкви в Афинах и возводят в сан архимандрита. Он защищает магистерскую диссертацию «Православное учение о спасении» и назначается ректором Петербургской духовной семинарии, а в январе 1901 г. — ректором Петербургской духовной академии. В феврале он стал епископом Ямбурским, а в октябре 1905 г. назначен на Финляндскую и Выборгскую кафедру с возведением в сан архиепископа.

Административные обязанности не отвлекали Сергия от научной и педагогической деятельности, хотя, например, в Финляндии ему пришлось много сил отдать борьбе с некоторыми представителями финской интеллигенции, которые пытались насильственно финизировать православных карел. В период с 1911 по 1917 г. архиепископ Сергий занимал ряд важных постов в Святейшем Синоде. В 1917 г. клирики и миряне избрали его на Владимирскую кафедру, он был избран членом Святейшего Синода и возведен в сан митрополита.

В 1925 г. митрополит Сергий стал заместителем Патриаршего Местоблюстителя, по сути, возглавив Русскую Церковь после смерти Патриарха Московского и всея Руси Тихона. Это были сложнейшие годы, когда священнослужители подверглись жестоким преследованиям со стороны властей. В 1937 г., например, арестовали, а затем расстреляли Афанасия, келейника митрополита Сергия, и его сестру Надежду. А сколько церквей только в Москве было разрушено! Сколько священнослужителей прошли через тюрьмы и лагеря, сколько их погибло в 30-е гг.

Но пришла война в родную страну, и оставшиеся в живых служители православной церкви отправились на священную войну с фашистами. Митрополит Сергий написал свое первое послание к православным. В нем, в частности, говорилось:

«Пастырям и пасомым Христовой Православной церкви.

В последние годы мы, жители России, утешали себя надеждой, что военный пожар, охвативший едва не весь мир, не коснется нашей страны, но фашизм, признающий законом только голую силу и привыкший глумиться над высокими требованиями чести и морали, оказался и на этот раз верным себе. Фашиствующие разбойники напали на нашу родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает мирную землю..»

И далее: «..Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий народный подвиг».

«Положим же души своя вместе с нашей паствой. Путем самоотвержения шли неисчислимые тысячи наших православных воинов, полагавших жизнь свою за родину и веру во все времена нашествий врагов на нашу родину. Они умирали. не думая о славе, они думали только о том, что родине нужна жертва с их стороны, и смиренно жертвовали всем и самой жизнью своей.

Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины.

Патриарший Местоблюститель смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский. Москва. 22 июня 1941 года».

 

Митрополит Сергий, человек высочайшей эрудиции, крупнейший ученый-теолог, в обращениях к верующим, использовал доходчивые слова, простые фразы. Никакой вычурности, замудренности. Есть беда, нужно сказать народу честное слово, вселить в народ уверенность в собственной силе. Нужно называть вещи своими именами: подвиг — подвигом, слабость — слабостью, трусость — трусостью, предательство — предательством. Митрополит Сергий справлялся с этой задачей блистательно: и как глава Русской церкви, и как патриот земли Русской, и как мудрец. Об этом лучше всего говорят его послания.


Седьмой подвиг России. Первопроходцы Сибири

Русский рычаг

Сибирь явилась тем самым рычагом, который, опираясь на Югорский камень, как точку опоры, стал медленно поднимать Россию над Евразией.

Освоение первопроходцами страны, раскинувшейся от Урала до Тихого океана, представляет собой яркую страницу мировой истории. Этот долгий, упорный, диффузионный процесс начался в XII-XIII вв., когда новгородские ушкуйники дошли до Подкаменной Югры в бассейне Печоры и до Югорского камня (Северного Урала). В XIII в. новгородцы перевалили за Урал (Каменный пояс), Низовая Русь (Тверское, Ростово-Суздальское, Владимирское княжества) стала осваивать север Восточной Европы.

Русские первопроходцы в XII-XIII вв. прошли через Югорский шар - Карские ворота в Карское море. Они заходили в устья Оби и Таза, вели “немой торг” с хантами и ненцами. Низовья реки Таза являются центром Мангазеи, страны богатой пушниной. Сюда купцы ходили морским путем и сухопутными маршрутами, более трудными и длинными. В XIV в. страна Коми вошла в состав Московского княжества, Москва продолжила освоение Севера и Северо-Востока. В 1472 г. московские дружины прошли Пермь Великую, подчинив ее. В 1483 г. воеводы князь Федор Семенович Курбский-Черный и Иван Иванович Травин-Салтык осуществили первый, исторически доказанный переход через Средний Урал, совершили по Западной Сибири поход по кольцевому маршруту длиной около 2500 км. В 1499 г. Петр Федорович Ушатый начал поход за Югорский камень. К нему подошли отряды Семена Федоровича Курбского и Василия Ивановича Гаврилова-Бражника (Всеволжского-Бражника). В Москву они вернулись в 1501 г. В конце XV в. первопроходцы дошли до земли Грумант (остров Шпицберген), а поморские купцы познакомились с самоедами (самодийскими народами) на Востоке от Обской губы.

В середине XVI в. в Сибирь с севера попытались пробиться англичане. Ледовитый океан они не одолели. Русские же упрямо пробивались на Восток. О походе Ермака  и его последствиях многие читатели знают. Напомню лишь, что в 1586 г., после захвата русскими ханства Кучума, в Москву из Сибири (из Западной Сибири и то лишь небольшой ее части!) поступили 200 тысяч соболей, 10 тысяч черных лисиц, 500 тысяч белок, много бобров и горностаев. Об этих богатствах нужно помнить любому человеку, которому захочется по достоинству оценить деятельность любого (!) российского правителя. Любого.

 

Испания и золото Нового Света

Много золота, серебра, других богатств поступало в XVI в. в Испанию из Америки. Эти богатства сыграли с обитателями Пиренейского полуострова злую шутку. В XV в. в стране были опытные судостроители, флотоводцы, военачальники, оружейники. Они помогли родине удачно завершить Реконкисту и выйти на ведущие позиции в Великих Географических открытиях, в деле захвата короной богатейших земель. Испанцы радовались каждому кораблю, привозившему на полуостров золото индейцев Америки, не замечая, как страшная болезнь поражает их: лень и беспечность! Вместо того, чтобы обучать сограждан мирным и военным специальностям (трудное это дело, хлопотливое!), испанцы нанимали иностранных мастеров. И уже через сто лет после начала Конкисты в стране невозможно было найти среди испанцев хороших военачальников, мастеров, ремесленников, знатоков сельского хозяйства… Последствия беспечности сказались скоро. Не столь богатые жители Нидерландов, принадлежащих испанской короне, начали во второй пол. XVI в. освободительную войну и победили. Испания построила самый большой военный флот в мире, «Непобедимую армаду», в надежде высадиться в Англии, помогавшей Нидерландам, но английский флот уничтожил в 1588 и в 1589 гг. «Непобедимую армаду». Испания стала быстро терять военное превосходство. Золото не помогало.

В эти же годы в Москву стали поступать богатства Сибири.

 

Мангазея

Справилась ли Россия со столь обременительной, но желанной ношей? Ответ на этот вопрос давать еще рано.

В начале XVII в. в Мангазею отправилась первая правительственная экспедиция князя Мирона Михайловича Шаховского и «письменного головы» Даниила Хрипунова. Одной из задач экспедиции было прекращение незаконных операций с пушниной.

Летом 1600 г. 100 тобольских казаков отправились в Березов, где к ним присоединились 50 казаков и местные торговцы. Они построили четыре коча, небольших морских судна, и две коломенки – речных судна и отправилась в Обскую губу. Беда нагрянула внезапно. Обе коломенки прибило к берегу, залило водой. Крупы и соль ушли на дно. Муку и толокно подмочило. На помощь пришли ненцы. Они предоставили русским в обмен на продукты оленей, сами отправились в Мангазею на лыжах. Казалось, беда миновала, но за рекой Пур на отряд напали племена самоядь. Русские потеряли 30 человек, много пороха, свинца, продовольствия. Раненый Шаховской вывел из боя 60 казаков, и они на оленях вернулись в Березов. О судьбе Хрипунова и его людей ничего не известно.

В начале рассказа я заявил, что освоение Сибири было относительно мирным. А как же описанный бой? Подобные случаи были не редки, но не они характеризуют процесс освоения Сибири.

Воевать легче. Испанские конкистадоры, по свидетельству самих же испанских историков (Бартоломео де Лас Касаса, например), шли путем войны. Главной их задачей было завоевание и грабеж. Народы Нового Света боролись с врагом за право жить на своей земле по обычаям предков. Конкистадоры за несколько десятилетий уничтожили под корень десятки племен. Под корень. Затем спохватились (землю-то нужно было кому-то обрабатывать, на рудниках – работать!) и стали завозить сюда рабов с Черного континента.

Россияне шли на Восток и с оружием и с орудиями труда в руках. Сборщики ясака, воеводы, казаки не заставляли сибиряков работать до изнеможения на рудниках, не превращали их в рабов. Разница принципиальная. Конечно, продвижение русских на Восток идеализировать не стоит. Например, существует предположение о том, что сами промышленники (скупщики товаров у сибиряков) подговорили ненцев напасть на отряд Шаховского и Хрипунова. Деловым людям здесь было раздолье. По дешевке они скупали либо обменивали на бросовые товары пушнину, часто «забывая» уплачивать в казну государеву десятину от сделок. Более того, промышленники продавали местным племенам заповедные, то есть запрещенные товары: воинское снаряжение, оружие, железные изделия, вино. Отряд Шаховского и Хрипунова должен был навести здесь порядок, ненужный промышленникам.

В 1601 г. в Мангазею прибыл отряд во главе с воеводами князем Василием Михайловичем Масальским-Рубцом и Савлуком (Лукой) Пушкиным. У них в Березове и Тобольске уже имелось 10 больших судов и 4 малых судна, стрельцы, казаки, пленная «литва» (литовские воины).

 

Шорцы

В начале XVII в.маршруты первопроходцев размножились. Одни отряды продвигались на Восток по морю, другие - по сухопутью и по рекам, третьи – использовали все способы передвижения. А кто-то уходил вверх по течению Оби. Выше обских притоков Чулымы и Томи их встретили племена чулымцев, которые упорно сражались с русскими.

В 1604 г. на Томи первопроходцы основали город Томск, ставший опорной базой дальнейших завоеваний. Строительство острогов и городов говорит, что первопроходцы либо хорошо знали военную историю (так действовали Цезарь в Галлии, Вильгельм Завоевателем на Альбионе и княгиня Ольга в землях Поднепровья), либо сами придумали этот метод: прошел несколько десятков километров, объясачил жителей, присоединив их к российской короне, построил крепость, отправился дальше. Иначе нельзя.

Двадцать лет томские казаки вели борьбу с шорцами, которые жили в долинах рек Кондома и Мрас-Су и славились мастерами железного дела. Русские так и назвали их: «кузнецкие татары». Они выплавляли и ковали великолепные доспехи, котлы, холодное оружие, другие изделия, но они и никто в Сибири не достигли таких успехов в развитии огнестрельного оружия, каких достигли мастера Европы. Воевали они по старинке, жили в крепостях, окруженных болотами, лесами, сетками извилистых рек. Летом здесь стояла жара, зимой «снега великие». В 1609-1610 гг. на «кузнецов» ходил атаман Иван Павлов с отрядом в 40 казаков. Крупных сражений не было и результатов – тоже. Шорцы не подчинились Белому Царю.

В 1615 г. атаман Бажен Константинов и сотник Иван Пущин привели сюда 200 воинов. Разделив отряд на группы, русские рыскали по тайге, собирали ясак, а не желающих подчиняться били, а тех, кто оказывал сопротивление с оружием в руках, убивали. Всякое бывало. Но даже недоброжелатели россиян не могут найти факты уничтожения целых племен. На помощь шорцам подоспели чулымцы. Сибиряки окружили русских и держали их в осаде 2,5 месяца. Потеряв много людей, атаман Константинов и сотник Пущин пошли в атаку, вырвались из кольца врагов и привели потрепанный отряд в Томск.

Поражение не остановило россиян. В 1617 г. казаки построили в устье Кондомы город Кузнецк, через 8 лет вышли в верховья реки Томь. А еще через два года жители «Киченской землицы», что в верховьях рек Мрас-Су и Кондомы, выплатили первый ясак.

Так, шаг за шагом, продвигались русские на Восток и на Юг, расширяя фронт мощной «западной волны», накатывающейся на Сибирь. Далее я приведу основные события этого явления.

В 1610 г. торговый человек с Северной Двины Кондратий Курочкин плавал по Енисею и морем до реки Пясины. Он доказал, что на больших судах можно плавать не только по Оби, но и по Енисею. На восточном берегу реки первопроходцы впервые встретились с тунгусами.

В 1615-1620 гг. выходцы из муромского села Карачарова Акакий и Иван Муромцы плавали к северным островам из группы Фаддея, куда раньше никто из мореплавателей не ходил, достигли одного из островов.

В 1620-1623 гг. Демид Софонович Пянда с отрядом в 40 человек прошел от Мангазеи до реки Лены, преодолел за 3,5 года около 8 тысяч км. Началось освоение Восточной Сибири.

В 1622-1624 гг. отряд Григория Семенова с проводником Ханептеком прошел из Туруханска в верховья Нижней Тунгуски. В 1623 г. Поздей Фирсов открыл Подкаменную Тунгуску.

В 1628-1630 гг. С. Новацкий осуществил военную экспедицию в долину Нижней Тунгуски. В 1628-1630 гг. Василий Бугор открыл самый южный путь из Енисея на Лену.

В 1629 г. атаман Галкин с отрядом в 30 человек ходил на Илим, исследовал долину Алдана, составил первое описание реки Лены между устьями Куты и Вилюя. Началось освоение Якутии.

В 1630 г. Мартын Васильев с отрядом в 30 человек прошел морским путем из Енисея на Лену.

В 1630 г. сотник Петр Иванович Бекетов с отрядом в 20 человек поднялся по Лене до устья реки Оны.

В 1632 г. Бекетов основал Якутский острог, который часто заливало водой. Через десять лет острог перенесли на то место, где в настоящее время стоит город Якутск.

В 1632 г. Иван Падерин с 9 казаками первым прошел почти всю Лену.

В 1633 г. в устье Вилюя встретились отряд из Мангазеи Степана Корытова и отряд енисейских казаков Алексея Архипова, которого послал Бекетов, чтобы обложить ясаком эвенков на реке Мархе, притоке Вилюя. Эти места открыли мангазейские казаки. Поэтому Корытов считал, что они и должны объясачивать жителей. Начались разногласия.  Корытов захватил судно енисейских казаков, привлек их на свою сторону и дошел до устья Алдана. Местные якуты уже платили ясак людям Бекетова из Якутского острога. Корытов потребовал еще один ясак. Это не понравилось якутам. Они убили пятерых казаков, началась война. Якуты осадили острог. Там находилось 200 человек: казаки, промышленные люди и торговцы. Якуты воевали плохо и вскоре сняли осаду. Некоторые из них продолжили борьбу партизанскими методами. Много людей с той и другой стороны погибло. Двойной ясак этого не стоил…

В 1633 г. енисейские казаки Ильи Перфильева спустились до устья Лены, вышли в море. Здесь отряд разделился. Иван Иванович Ребров (или Робров) пошел на коче на Запад, открыл Оленекский залив, устье реки Оленек. Три года он собирал ясак с эвенков. Перфильев открыл Янский залив, устье реки Яны, поднялся вверх по реке, основал Верхоянск. Русские впервые встретились с юкагирами, народностью охотников и оленеводов.

В 1636 г. Елисей Юрьевич Буза спустился по Лене, вошел в устье Оленька, обложил местных эвенков ясаком. В 1637 г. он обосновался на берегу «великого озера», бухты, образованной треугольным изрезом материка в месте впадения реки Чондон в море и островом Ярок. Буза договорился с местным шаманом (вероятно, подкупил его) и с юкагирами и в 1642 г. вернулся в Якутск с огромным ясаком.

В 1637 г. Посник Иванов Губарь перевалил за «Камень» (Верхоянский хребет), открыл верхнюю Яну, собрал с местных якутов ясак соболями. Но юкагиры оказали сопротивление. Он воевал с ними несколько месяцев, одержал победу и вернулся в Якутск. В 1638 г. вновь отправился в поход, обложил ясаком ламутов (эвенов) на Верхоянском хребте. Якуты поссорились с юкагирами, воевали друг с другом. Посник Иванов наложил ясак на тех и других.

Летом 1638 г. в трехлетний поход отправился Иван Ребров (Робров). Он прошел проливом Дмитрия Лаптева, ходил в Восточно-Сибирское море, открыл устье Индигирки, прошел 900 километров между устьями Яны и Индигирки, вернулся на Лену в 1641 г.

В 1639-1640 гг. Иван Юрьевич Москвитин ходил из Якутска на Восток, открыл и прошел почти всю материковую часть побережья Охотского моря, преодолев в 1700 км.

В 1641 г. Михаил Васильевич Стадухин пересек зимой на конях Оймяконское плоскогорье, встретился неподалеку от современного города Оймякон с казаками, провел географические исследования, спустился к устью Индигирки, где встретился с отрядом Дмитрия Михайловича Зыряна.

В 1641 г. Антон Захарьев Маломолка в поисках пути из Алдана на Амур прошел весь Алдан, преодолев более 2300 км, и проник на Алданское нагорье.

В 1643 г. отряд Стадухина и Зыряна дошел морем до реки Колымы, открыл Колымский залив, 12 дней плыл вверх по Колыме, и на Колымской низменности поставил первое русское зимовье для сбора ясака.

В 1644 г. в низовьях Колымы русские срубили зимовье Нижнеколымск. Оно стало базой для продвижения морем на Восток и по рекам системы Колыма на Юг, к Охотскому (Ламскому) морю.

В 1648 г. Алексей Филиппов совершил второе плавание вдоль северного побережья Охотского моря, составил «Роспись Охот-реки морем…», первую лоцию северного побережья Охотского моря.

В 1649 г. отряды Василия Сычева и Якова Семенова в поисках ясачных эвенков открыли Оленьский хребет (хребет Прончищева), завершив открытие Северо-Сибирской низменности.

…История открытия Сибири и Дальнего Востока не ограничивается этими подвигами и героями, совершавшими уникальные в истории географических открытий походы. Не так давно исследователь М. И. Белов отыскал в архивах данные о 177 плаваниях Сибирским берегом Ледовитого океана в период с 1633 по 1689 г. Это далеко не все сведения. Полностью архивы еще не прочитаны, не описаны. А были и сухопутные походы. А сколько людей не смогли, погибнув, передать сведения о своих открытиях?!

Россияне – народ увлеченный, быстро увлекаемый. Это качество, порою, мешает им самим оценить содеянное предками. В XVIII в. их увлекли новые цели, в том числе и в Сибири, и они стали быстро забывать о героях-первопроходцах XVII в., подвиги и опыт которых бесценны и уникальны.

В 1896 г. немецкий этнограф и историк первобытного общества Карл Вейле писал: «С завоеванием северной и Восточной Сибири для России начинается тот длинный период тихой, но сознательной и обдуманной работы, благодаря которому теперь Российское государство обладает чудовищными по пространству колониальными владениями»… и «чисто научное отношения к делу проявилось у русских даже ранее, чем у гордящихся древностью своей культуры западноевропейских наций».

 

Новые задачи первопроходцев

В начале XVIII в. завершился 2-й период колонизации Сибири, была присоединена к России и первично освоена Восточная Сибирь. Первопроходцы достигли на севере и востоке естественных материковых границ, а на юге – лесостепной зоны, предгорий Алтайских и Саянских гор, Яблоневого и Станового хребта. Русских в Сибири было уже 300 тысяч человек, в два раза больше коренного населения.

Третий период колонизации продолжался с 20-х по 90-е годы XVIII в. Русские перемещаются на юг, в лесостепную и степную зоны, развивая земледелие и металлургическую промышленность.

Ни в XVII в., когда основной сферой деятельность русских в Сибири была добыча пушнины и моржового клыка, ни в XVIII в., когда русские стали развивать на юге Сибири сельское хозяйство и промышленность, местное население не подвергалось жестокой эксплуатации, не сгонялось со своей Родины, как было, например, в истории завоевания европейскими государствами Центральной и Северной Америки. Русские занимали пустующие пространства и сами их обрабатывали.

В XVIII в. пришла пора научных исследований, географических описаний, геологических изысканий, поисков дорог, связывающих регионы Сибири друг с другом, а также – с Восточной Европой, укрепления пограничных районов и, конечно же, дальнейшего расширения границ империи.

Зачем России нужно было так много земель? Еще в древности говорили, что государству достаточно иметь территорию, которую оно может с наибольшей эффективностью обустроить. Эта проблема не дает покоя людям. В самом деле, почему бы русским не остановиться, скажем, на Енисее? Почему, дойдя до Тихого океана, они пошли в Северную Америку, на Аляску? Потому что они были жадные? Нет. Жадность в таких делах плохой помощник и слабый стимулятор, и не она явилась причиной подвигов русских первопроходцев, а нечто более важное.

Мы называем героев освоения Сибири людьми государственного мышления, сознающими ответственность за порученное дело, понимающими важность этого дела для России, которая посылала самых сильных и отважных сыновей в Сибирь, на Север, на Аляску, потому что.

1. в эпоху Великих географических открытий государства Западной Европы захватили и в XVIII в. продолжали захватывать богатейшие страны в Америке, Африке, Азии, подбираясь с Юга и Востока к границам России, обогащаясь, усиливаясь. Развитие огнестрельного оружия, демографический взрыв в Западной Европе провоцировал это движение,

2. в Восточной Европе тоже был заметен демографический взрыв, а значит, и здесь росло социальное напряжение,

3. Если бы русские не осуществили колонизацию Сибири, то туда явились бы другие,

4. это усложнило бы социально-политическую ситуацию в России.

Колонизация Сибири была объективна для России, а значит, необходима. И эту необходимость осознавали многие герои-первопроходцы.

 

Как торговать с Индией?

Еще Алексей Михайлович пытался наладить торговлю с Персией, Хивой, Бухарой и Индией. У него было два пути: по Черному морю в Средиземное, но турки не пускали русских, и по Каспийскому морю, где царь решил построить флот, но восстание Степана Разина дестабилизировало обстановку. Попытки найти сухопутные пути в Индию провалились.

В 1715 г. Петр I отправил в Хиву и Бухару экспедицию князя Бековича-Черкасского. Две тысячи солдат, атакованные превосходящими силами хивинцев, погибли в неравном бою. Петр решил искать морской путь в Индию, через Северный Ледовитый океан на Восток до Тихого океана, затем вдоль азиатского побережья на Юг, и пригласил датского мореплавателя Витуса Беринга. Начались приготовления. Однако российскому императору показалось, что Берингу будет сложно справиться с задачей, и монарх пригласил более именитого морехода, шведского вице-адмирала Вильстера. Тот уговорил Петра снарядить экспедицию в Индию через Балтийское море, Атлантический океан. Мероприятие потерпело неудачу. Петр переживал, хотел снарядить вторую экспедицию, и только смерть помешала ему осуществить данный проект.

Дело Вильстера не удалось по многим причинам, об этом можно прочесть в других книгах. Нас же интересует Сибирь, Северный морской путь, о котором Петр не забывал. Он дал возможность отличиться Вильстеру и одновременно занимался проблемой северо-восточного маршрута, лично составив подробный проект экспедиции, которая должна была ответить на вопрос: существует ли пролив между Азией и Америкой.

 

Первая Камчатская экспедиция

В 1725 г. (по иным данным в декабре 1724 года) начальником 1-й Камчатской экспедиции был назначен Витус Ионассен Беринг. Но лишь в 1728 г., в июле, судно «Св. Гавриил» под его командованием вышло из Авачинской (Петропавловской) гавани и взяло курс на северо-восток. Помощниками капитана являлись А. Чириков и М. Шпанберг. Корабль плыл на Север до 16 августа. Земли не было ни на западе, ни на востоке. Корабль достиг широты 67 градусов 18 минут, то есть прошел пролив между Азией и Америкой, позже названный Беринговым проливом, но точного ответа на поставленный вопрос капитан дать не мог. А вдруг где-то севернее Азия и Америка соединяются? Нужно плыть дальше, чтобы выполнить задание Петра Великого. Но огромные льдины охраняли Север, медленно надвигаясь на крохотный корабль. Беринг повернул назад, прибыл в Нижне-Камчатск, где провел зиму. В 1729 г. он вновь вышел в море. Но подул крепкий ветер, вздыбилась крутая волна. «Слабое судно с дурным такелажем» могло не выдержать напряжения боя с Великим океаном, и Беринг, пройдя около 200 км в сторону Америки, вернулся на Камчатку, а в 1730 г. доставил в Петербург сведения о Востоке Сибири.

 

Вторая Камчатская экспедиция

Правительство высоко оценило подвиг участников 1-й Камчатской экспедиции, пожаловало Берингу чин капитан-командора, а в 1733 г. назначило его начальником 2-й Камчатской экспедиции.

План широкомасштабного научного мероприятия подробно составили адмиралтейств-коллегия и Академия Наук. Участниками экспедиции помимо мореходов стали астрономы и «рудознатцы» (минералоги), в товарищи Берингу определили капитан-лейтенанта Алексея Чирикова, лучшего морехода тех лет. Для экспедиции построили пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел». 4 июня 1741 года они вышли из Авачинской бухты.

20 июня, во время шторма, корабли Беринга и Чирикова разлучились навсегда. И та, и другая команды совершили много географических открытий. Беринг достиг Аляски, открыл несколько островов, но Океан упрямо преследовал мореходов, посылая на них то одну, то другую беду, и главную – цингу. 10 августа командор решил возвращаться. На корабле находилось 26 больных, а воды оставалось всего 20 бочек. До Камчатки не хватит.

Пришлось искать землю. 30 августа корабль пристал к одному из островов, за которыми серой полосой тянулся с юга на север американский континент. Пока запасались водой, умер матрос Шумагин (по его имени острова названы Шумагинскими). Запаслись водой. Океан направил на них встречный, западный ветер. Шесть дней ждали у океана погоды, дождались, поплыли на запад. 18 дней плыли, увидели группу островов (Алеутские острова), но сильный шторм обрушился на корабль. 17 дней он трепал моряков. Половина личного состава и сам Беринг заболели цингой. 11 октября ветер утих, на корабле осталось 15 бочек воды.

Командор собрал офицеров. Они решили плыть в Америку – куда ближе. Но вновь ветер подул северо-западный, пришлось плыть в сторону Азии. Даже в этом сложнейшем положении моряки не забывали о главном, фиксируя открываемые острова. Океан жестоко мстил смельчакам. Ежедневно на корабле умирало по два-три человека. В негодность пришли снасти, порвались паруса, заканчивались продукты. Но люди не сдавались, хотя некоторые были близки к отчаянию.

1 ноября подул благоприятный ветер, и 4 ноября моряки увидели землю. «Умирающие выползли на палубу, - писал позже естествоиспытатель Стеллер, участник экспедиции. – Чтобы увидеть собственными глазами землю». Но делать этого было нельзя! Свежий воздух врывался в легкие, привыкшие к затхлому воздуху корабельных помещений, и гибли люди, падали на палубу, так и не почувствовав ногами землю. И это было еще не все.

Моряки верили в то, что перед ними берег Камчатки. И Беринг (его осторожно вынесли на палубу) поверил в это и дал команду бросить якорь. Но перепрелый канат лопнул, и частая морская волна понесла корабль к берегу, бросая его о камни и скалы. Чудом спасся «Св. Петр», сел на мель в тихой бухте, неподалеку от берега…

На следующий день началась высадка. Больных выносили, плотно окутав одеялами. Многих спасли, убедив их в том, что нужно, не поддаваясь болезни, больше двигаться. Только старику Берингу «сие не помогало. Немолодые лета и темперамент его были причиною того, что он более склонности имел к покою, нежели к движению, - написал Г. Ф. Миллер в работе «Описание морских путешествий». – Напоследок не стал он никому доверять и всякого почитал себе неприятелем…» Для него соорудили яму, куда моряки приносили пищу (они тоже ютились в землянках), стараясь взбодрить командора. Но он не бодрился. Г. Ф. Миллер называет причиной этого старость Беринга. Вероятно, и отчаяние сыграло свою роль, и осознание своей ошибки. Беринг лежал в яме, прогонял всех, песок, осыпаясь, заваливал ноги, и командор не разрешал отгребать его, говоря, что ему так теплее. Умер Беринг 8 декабря 1741 г.

Весной 1742 г. моряки установили, что находятся необитаемом острове. К этому времени из 80 человек в начале экспедиции в живых осталось 46. Они разобрали выброшенное на берег судно, построили из оставшегося материала небольшой бот. В августе отправились в путь и 26 числа прибыли в Авачинскую бухту. Их давно считали погибшими.

Судьба «Св. Павла» была не менее драматичной. Цинга и здесь поработала. Алексей Чириков, больной, давал распоряжения, вел записи. Его команда тоже совершила много открытий. 10 октября 1741 г. корабль вошел в Авачинскую бухту, а на следующий год вновь отправился в море. Штормы и плохое состояние корабля вынудили Чирикова отступить. Возвращаясь в конце июня на Камчатку, корабль прошел мимо южной оконечности острова, где на северном берегу строили бот люди Беринга. В 1746 г. Алексей Чириков явился в Петербург, доложил о 2-й Камчатской экспедиции, досрочно получил чин капитан-командора и был назначен в «Академическую экспедицию».

 

Великая Северная экспедиция

В 1733 г. правительство организовало Великую Северную экспедицию с целью исследования российского побережья Ледовитого океана и возможности этого пути для прохода судов из Архангельска до Берингова пролива. Великая Северная экспедиции делилась на четыре части. Участники первой части экспедиции исследовали морской путь между Архангельском и устьем Оби, второй – от Оби до устья Енисея, третьей – от устья Лены до Енисея, четвертой - от Лены до Берингова пролива. Между прочим, многие бывалые мореходы, ученые и государственные деятели догадывались, а то и знали наверняка, что Северный морской путь в силу многих причин прибыльным не будет еще многие десятилетия. Слишком слабые, например, были морские суда, тихоходные, зависящие от капризов природы.

 

Академические экспедиции 1768 – 1774 годов

В 1760 г. М. В. Ломоносов выдвинул идею проведения всесторонних научных исследований природы, хозяйства и населения Российской державы. Она осуществилась после смерти великого ученого, в 1768-1774 гг.. Во главе каждой из экспедиций, исследовавшей конкретный регион империи, были назначены видные естествоиспытатели. Коротко говоря, Академические экспедиции 1768-1774 гг. по широте, глубине и размаху работ, по научным достижениям являлись уникальными для Земного шара в XVIII в. и в истории планеты. К сожалению, далеко не все труды участников экспедиций переведены на русский язык, и далеко не весь материал введен в научный оборот.

 

Русская Америка

Известие Беринга и Чирикова о «незнаемых островах» в «Восточном океане» взбудоражило промышленников. В 1743-1744 гг. сержант Емельян Софронович Басов и промышленник Евтихий Санников зимовали на острове Беринга. Они привезли на Камчатку 5 тысяч шкур котиков и морских бобров – огромное богатство. Все деловые и отчаянные люди бросились к островам Великого океана.

В 1745 г. Басов и Санников вновь вышли в море, добывали на острове Беринга шкуры котиков и морских бобров, открыли остров Медный, зимовали здесь, прибыли на Камчатку с 8 тысячами шкур котиков, морских бобров и голубых песцов.

На юго-восток от Камчатки ходил на шитике мореход и геодезист М. В. Неводчиков. Он открыл несколько из Алеутских островов, попал в шторм, около 50 дней шитик носило по океану, пока он не налетел на скалу острова Карагинского. Люди спаслись, высадились на берег, зимовали у местных жителей. Некоторые из команды Неводчикова умерли от голода, кто-то – от цинги. В 1747 г. уцелевшие мореходы вернулись в Нижнекамчатск. Они привезли с собой 1300 шкур каланов. Неводчиков составил карту островов.

О запредельной смелости русских путешественников говорят хотя бы размеры шитика, парусного судна длиной 10 метров и шириной 4 метра. Его днище выдалбливалось из ствола дерева, а боковые доски нашивались ивовыми прутьями. Паруса и снасти изготавливались из оленьих кож. На таких суднах однодеревках (моноксилах) славяне в раннем Средневековье ходили по Черному и Эгейскому морям. Но Черное море это не Великий океан!

В 1750-1752 гг. А. Толстых и Е. Санников промышляли на острове Ату. Они выпустили здесь голубых песцов с острова Беринга, те быстро размножились. Мореходы вернулись на Камчатку богачами. В 50-е годы океан разбил несколько шитиков. Людей это не остановило.

В 1764 г. судно А. Толстых потерпело крушение, он разорился, устроился на работу к промышленникам. В 1766 г. его корабль потерпел крушение. 60 человек вместе с А. Толстых погибли. Спастись удалось троим.

В 1760 г. мореход Гавриил Гавриилович Пушкарев впервые зимовал на полуострове Аляска. Русские достигли Америки. К 1764 г. промышленники открыли почти все Алеутские острова, добывая пушного зверя в заливе Аляска, в других соседних с американским континентом островах.

 

Секретная экспедиция

В 1766 г. была организована секретная экспедиция Креницына-Левашова. Официально она называлась «Экспедицией для описи лесов по рекам Каме и Белой». На самом деле ее целью являлись опись открытых островов, их присоединение к России, сбор ясака, контроль за деятельностью промышленников.

Петр Кузьмич Креницын и Михаил Дмитриевич Левашов имели 187 человек. В 1768-1770 гг. они совершили много открытий, в целом выполнили задание. Это были годы суровые. В 1769 г. на Камчатке свирепствовала эпидемия оспы. Она унесла около 6 тысяч человек. Почти половина людей отрядов Левашова-Креницина погибла.

Екатерина Великая и Адмиралтейств-коллегия по достоинству оценили их работу, хотя на экспедицию были потрачены огромные средства, ясак они собрали не большой, алеутов за Россией не закрепили, потеряли три судна. Но дело они сделали важное: русские вплотную приблизились к Аляске и освоили множество островов. Левашова досрочно повысили в чине.

Другие державы упорно пробивались в эти края. Английское правительство организовало шпионскую операцию, в результате которой Англия раздобыла с помощью лейб-медика российской императрицы шотландца Джона Сэмюэля Роджерсона материалы и карты экспедиции Креницына-Левашова.

Столько труда вложили в это дело русские, столько средств затратила страна, столько людей погибло… «В 80-90 годах XVIII в. вышли в свет по крайней мере шесть изданий материалов «секретной экспедиции на четырех языках». Не Россия их издала, не на русском языке они были изданы. Безобразие, конечно же! Екатерину многие хвалят, называют ее Великой. В чем-то они правы. Но воистину великими были герои освоения Сибири, Севера, Центральной Азии, Дальнего Востока, Мирового океана. Они завалили русскую казну пушниной, серебром, золотом, другими богатствами. Они совершили столько открытий, сколько не снилось самым знаменитым путешественникам других стран. Это тоже богатство, если умело им распорядиться. А вот распорядиться результатами походов русских героев ни Екатерина II, ни другие императрицы не смогли. И поступающими в казну богатствами – тоже. История с шотландцем Д. С. Роджерсоном является ярким тому свидетельством. А подобных фактов было немало.

И не только в истории науки. В XVIII в. в высокоразвитых странах были сделаны важнейшие шаги на пути к промышленной революции. Россия продвигалась в этом направлении медленно, о чем говорят хотя бы крохотные суденышки, на которых плавали  по штормовым широтам первопроходцы.

Отставание России в промышленности в XIX в. имело много причин, но одна из причин этого сокрыта в том, что правительницы XVIII в. делали для будущего страны далеко не все возможное и необходимое. Они вели себя как богатые наследники, не желающие понимать, что государственное богатство (территория, люди, опыт, знания, экономика, деньги и так далее) является истинным богатством только тогда, когда оно приумножается. Этого в XVIII в России не наблюдалось, хотя всевозможных эффектов, например, дорогостоящих балов, которые приводили в восторг иностранцев, было слишком уж много. Иностранцы-то на торжествах чувствовали себя пьяно и хорошо. Танцы, фейерверки, дорогие вина, чудесные дворцы, роскошные одежды, меха, бриллианты – и десятиметровые однодеревки, мыкающиеся по штормовым широтам месяцами, чтобы сдать в казну очередную партию пушнины.

Гулять и праздновать не грешно. Загуливаться опасно – вот о чем не так часто, как хотелось бы, думали в Санкт-Петербурге.

Алеутские острова и всю Аляску присоединили к России Григорий Иванович Щелехов и Александр Андреевич Баранов, ставшие основателями Русской Америки. Судьбы этих людей мало отличались от судеб других первопроходцев.

В 1784 г. Шелехов основал на острове Кадьяке постоянное поселение. 20 лет оно являлось центром Русской Америки. Затем он построил еще несколько поселений. Люди занимались привычным делом: открывали острова, описывали их, заготавливали пушнину. В 1787 г. Григорий Иванович вернулся в Иркутск, правителем Русской Америки во время его отсутствия был выходец из Македонии Евстрат Иванович Деларов. Его сменил Александр Андреевич Баранов. Число поселений в Русской Америке увеличивалось. Люди Баранова открыли месторождение каменного угля, началась его разработка.

В 1798 г. была создана Российско-американская компания. Она назначила Баранова главным правителем Русской Америки. Никто из русских еще не знал о том, что люди они здесь временные, что Россия не сможет удержать Аляску. И никто из них не знал о золотых месторождениях Аляски, которые взбудоражат Америку через сто лет…

 

Сибирские заводы

Промышленно осваивать юг Сибири русские начали с возведения в 1716-1720 гг. Верхнеиртышских крепостей. В 20-30 гг. в предгорьях Алтая были построены Колывановский и Барнаульский металлургические заводы, а также Змеиногорский рудник. Здесь выплавлялось в год до 1 тысячи пудов серебра и до 39 пудов золота.

В 1704 г. в Восточном Забайкалье открыт Нерчинский сереброплавильный завод, первое предприятие 2-го горнозаводского района в Сибири. Крупные металлургические заводы построены на Енисее, например, Ирбитский завод. В 80-х гг. в Западной Сибири засевалось около 550 тысяч десятин земли.

Развивались старые города, строились новые. Росло торговое и ремесленническое сословие, хотя земледелие оставалось важнейшей составляющей экономики края.

В 1747 г. Алтайский (Колывано-Воскресенский) горнодобывающий и металлургический район передан императорскому кабинету, район стал развиваться ускоренно. На землях Сибири трудились в основном государственные крестьяне, которые пользовались большой хозяйственной самостоятельностью и могли сдавать в аренду, закладывать и продавать землю. После передачи заводов императорскому Кабинету значительная часть крестьян была приписана к предприятиям. Использовался подневольный труд мастеровых, вольнонаемных работников и каторжан.

С каждым десятилетием вклад Сибири в казну Российской державы увеличивался. Русские правители распоряжались им лучше, чем испанцы в XVI в. распорядились золотом Нового Света, но все равно плохо. Плохо. Чтобы обосновать это не лестное, практически, для всех правителей России утверждение, я напомню известный факт. Почти все крупные войны Русское государство, Российская империя, Советский Союз начинали, значительно уступая противникам в техническом оснащении, вооружении русской (российской, красной) армии. Почему? Потому что очень мирные русские люди никогда не хотели воевать? Такой ответ успокоит школьных учителей. Но, вспомнив, какими беспечными транжирами были Борис Годунов, правительница Софья, все российские императрицы, да и многие императоры и их ближайшее окружение, как любили они баловство балов, какое счастье испытывали от показной роскоши, сколько средств грохали на все это в то время, когда на крохотных кочах и судах их соотечественники открывали богатейшие земли Сибири, Севера, Дальнего Востока, Аляски, вспомнив, как вкалывали на рудниках русские «грешники», как обихоживали они суровую сибирскую землю, покоящуюся на мощном «фундаменте» пояса вечной мерзлоты, можно честно и справедливо поставить транжирам маленькую тройку с большим минусом. И не надо бояться ставить правителям такие оценки – что заслужили, то и получили.

 


Восьмой подвиг России. Московский вариант создания державы имперского типа

Римская и Московская империи

В предыдущие пять тысяч лет в цивилизационных центрах Земного шара не раз возникали державы имперского типа. Их «строители» пользовались разными средствами и методами. По-разному народы-основатели империй относились к тем, кого они завоевывали, присоединяли, кто добровольно либо из корыстных побуждений входил в состав крупных держав. По-разному осваивались земли эти народов.

История Римской и Московской империй имеет много общего, так много общего, что я имею смелость назвать их близнецами. Чтобы обосновать это утверждение, необходимо провести хотя бы короткий анализ истории Римской и Московской империй хотя бы с того момента, когда и там, и здесь были созданы централизованные государства и до того момента, когда Римская и Московские государства стали державами имперского типа.

В Риме этот период начался приблизительно в сер. III в. до н.э. и завершился при Октавиане Августе. Московская держава прошла этот путь с сер. XV в. до правления Петра Великого. Для того и другого государства эти временные интервалы были самыми насыщенными, напряженными, сложными и для государственных деятелей, вынужденных, говоря спортивным языком, бежать на крутых виражах истории с мощным ускорением, и для обыкновенных граждан, которым эта историческая беготня доставляла массу хлопот.

В начале обозначенного интервала Рим и Москва являлись столицами централизованных государств. Затем Рим в 146 г. до н.э., а Москва в 1556 г. н.э. превратились в небольшие державы имперского типа с сильным центром, относительно слабыми национальными окраинами. И там, и здесь фатальность государственной метаморфозы не поняли многие граждане. А кто-то стал яростным противником этой метаморфозы. И тому, и другому государству понадобилось около полутора веков, чтобы империя окрепла и территориально, и физически, и духовно, и юридически. Октавиан Август в Риме и Петр Великий в Москве были первыми императорами, признанными не только их сподвижниками, но и противниками, и иностранными политиками.

Подобных параллелей в движении истории Римской и Московской империи очень много. Рим был основан бродячим людом. Москву основали бродники. В VIII в. до н.э. начался период, который я называл и Эпохой мудрых, и Распрей Древнего мира. В XI в. началась Мировая распря. И Рим, и Москва долгое время не участвовали в крупных событиях своих регионов, развиваясь в себе. Рим, правда, чаще, чем Москва, воевал в начале пути, но войны были локального характера. У римлян – этруски, у москвичей – Киевская Русь. У одних – Средиземное море, у других – Великая степь. У римлян Великая Греция, греческие города на юге Италии, которые долгое время конфликтовали с италийскими племенами, мешали их экономическому развитию. У москвичей – Орда. Для Рима – галлы. Для Москвы – скандинавы. У Рима – Сулла. У Москвы – Иван IV Грозный. Гражданская война – у тех и других. Спартак в Риме, Степка Разин в Москве… Уже перечисленных схожестей достаточно, чтобы убедиться в обоснованности высказанной версии о том, что Римская и Московская империя близнецы.

 

Российская государственность

Сравнение главных военных событий Римской и Московской империй может подсказать читателю следующие особенности восточноевропейского государства.

Московская держава вплоть до Петра Великого (а по сути дела в течение всей истории) не являлась  сильнейшей на границах. Ей постоянно приходилось воевать с более сильными в экономическом отношении, более стабильными в политическом смысле государствами. Воевать на выживание (до начала XVII в.).

Она выиграла войны в Восточной Европе, став крупнейшим централизованным государством в регионе (вторая пол. XVI в.) в борьбе с более сильными противниками:  Литовское великое княжество, Речь Посполитая, Ливонский орден, Швеция, Казанское ханство, Астраханское ханство, Крымское ханство, которому всегда помогала Османская империя. Завоевывая Сибирь, русские шли на Восток не порабощать, не уничтожать местные народы, а жить с ними вместе, работать с ними вместе.

В Русском государстве, в Российской державе не было крупных войн на национальной почве.

Остальные достижения русской государственности укладываются в описанные мной подвиги россиян.

 


Девятый подвиг России. Русская армия

 

Русский воин

Под словосочетанием «русский воин» имеется в виду воины от рядового до генералиссимуса.

Русская армия всегда была многонациональной, хотя собственно русские, а также украинцы, белорусы в ней доминировали, и сложной по социальному признаку.

Русская армия, начиная с первых Рюриковичей, не проиграла ни одной серьезной войны. Это утверждение может вызвать бурю эмоций среди специалистов. Разве можно делать подобные утверждения, помня хотя бы Восточную (Крымскую) войну, которую Российская империя проиграла?! Да, Российская империя ту войну проиграла, как и ряд других войн. Но мы говорим о русской армии, а не о Российской державе. Русская армия Крымскую войну не проиграла, и это мнение легко обосновать.

Еще раз повторяю и подчеркиваю: речь идет о русской армии.

Русские воины проявили за полутора тысячелетнюю историю выдающиеся качества бойца, командира, стратега, поражая противников несгибаемой волей, упорством и русским духом.

За пятнадцать веков неоднократно менялась военная и социально-политическая ситуация в Восточной Европе, внутри Русского, а затем Российского государства, на его границах, вообще на Земном шаре. Менялись задачи, стоящие перед армиями и воинам. Методы, способы и средства ведения боевых действий. Противники. Десятки племен, народов, наций, стран, государств воевали с Русью, Русским государством, Россией. И все противники русской армии испытали и продолжают испытывать на себе, что это такое: русский воин, русский дух.

На всех этапах истории Русского государства, Российской державы русский воины и русские армии совершали подвиги, которые могли украсить военную историю любого государства.

 

Этапы развития военного дела

В истории развития военного дела в Русском государстве, Российской державе можно выделить следующие этапы:

Славянский этап. V – IX века.

Киевская Русь. IX – XII века.

Распря русских князей. XI – XV века.

Страна Московия. XV – XVII века.

Армия Петра Великого. 1700 – 1922 годы.

Армия Страны Советов. 1917 – 1991 годы.

 

Славянский этап

В VI-VIII вв. славяне участвовали в войнах на Балканском полуострове, на Апеннинском полуострове, поражая безудержной отвагой, исключительным воинским мастерством, организованностью.

Если верить рассказам Прокопия Кесарийского, то славянские разведчики знали воинское искусство не хуже ниндзя. Об этом, в частности, говорится в истории осады города Аксума. Продемонстрированное разведчиком искусство -  это прежде высочайшая, многовековая культура, многолетние, постоянные тренировки. Откуда и кем была привнесена эта культура в славянский мир? А может быть, славяне вместе с другими великими народами развивали это направление воинского искусства самостоятельно? Если когда-нибудь ученые ответят на этот вопрос, то в истории Земного шара прояснится многое. Нам же достаточно констатации факта владения этим искусством славянами.

Из сочинений Прокопия, Иордана, Менандра… можно сделать вывод о том, что воинское искусство славян в эпоху Великого переселения народов не ограничивалось индивидуальным мастерством воинов, их неприхотливостью, готовностью в любой момент проявить волю, упорство, силу. Славяне осуществляли дерзкие походы на территорию Восточной Римской империи и по сухопутью, и на лодках – моноксилах (однодеревках). Перечисленные авторы, и, особенно, более поздние историки и специалисты военного дела перечисляют подвиги славян и  антов, но при этом упрямо отрицают всякую возможность существования у них не то что теории военного искусства, но и вообще военной организации, серьезного отношения к военному делу. Это – ошибочное мнение. Это мнение опасное. Да-да, опасное! Это – варварское к варварам отношение! Сколько раз в истории человечества так называемые варвары нападали на гордых, заносчивых, якобы всезнающих и все умеющих создателей крупных государств! Сколько раз варвары били спесивых не варваров! Казалось бы, можно было, вспоминая исторические факты и события, понять, что не организованная толпа пусть даже очень сильных воинов не способна одолеть, скажем, римский легион, ведомый в бой Сципионом, Суллой, Цезарем… Сброд, он и есть сброд. Но почему-то очень многим специалистам военного дела до сих пор кажется, что толпа может побеждать в крупных войнах. Не может. В одном сражении, случайно либо из-за какой-то ошибки полководца, либо по другим причинам толпа может победить. Но в крупной войне она победить не может. А племена славян и антов побеждали римские армии и армии Византийской империи регулярно и часто. Приведем некоторые сведения из истории Великого переселения народов.

До второй пол. IV в. славянские племена не принимали участие в главных военных событиях. Во всяком случае, дошедшие до нас источники подтверждают это.

В 375 г. Винитар, сменивший на троне державы готов Эрманариха, отправился в поход на антов, потерпел поражение от царя Вожа, но продолжил войну, одержал победу, пленил и распял вождя антов, его сыновей и 70 старейшин племени. Серьезный удар он нанес племенам славян и антов, которые, если верить Иордану, входили в государство Эрманариха! Далеко не каждое племя и союз племен может выдержать такой удар. Славяне и анты выдержали. Жестокая расправа над побежденными не напугала проигравших. В тот ответственный для готов момент их не поддержали входившие в «государство» Эрманариха народы и племена. Гуннам это было на руку. Они разгромили готов, оттеснили их на запад.

Гуннский ураган коснулся и земель севернее степей Северного Причерноморья. По свидетельству византийского мемуариста Приска, побывавшего в 448 г. в ставке Аттилы, славяне, хоть и не в больших количествах, участвовали в походах «Бича Божьего». Но до последнего десятилетия V в. они активности не проявляли.

Приблизительно в 493 или 495 г. в пределы Византийской державы вторглись доселе неизвестные здесь племена. Первоначально их называли «гетами» по названию племен, обитавших в долине Нижнего Дуная. На самом деле это были анты и склавины. Во Фракии римское войско Юлиана потерпело от налетчиков сокрушительное поражение. Византийский полководец погиб.

В 517 г. анты и склавины прошли по Македонии, Фессалии до Фермопил, а на западном направлении -  до Старого Энира. В 527 и 529 гг. осуществили два крупных похода на Балканы. Византийские военачальники остановили врага ценою огромных потерь.

Император Юстиниан организовал строительство укрепленных поселений. «Всякое имение на Балканах либо оказалось превращенным в мощный замок, либо находилось вблизи укрепленного поста». (Прокопий из Кесарии. Из книги: Третьяков П.Н. «Восточнославянские племена». Л. 1948. С. 92). Денег на это было затрачено очень много, но результата Юстиниан I не достиг. В борьбе со славянами он использовал и дипломатию. В 530-534 гг. Фракией управлял один из антских вождей Хвилибуд. Он успешно отражал натиск с севера.

В 548 и 549 г. славяне опустошили Иллирию, Фракию, разграбили и разгромили город Топир. В 550 г. они дошли до Константинополя, но штурмовать «Длинные стены» не стали. Захватили много пленных, за них взяли богатый выкуп и ушли.

В 558 г. в Приазовье появились авары. Они подчинили племена гуннов, болгар и в союзе с кутургурами начали войну против антов, являясь союзниками Византии. В конце 560-х гг. они дошли до Паннонии, образовали Аварский каганат с каганом Баяном. Балканские войны продолжались несколько десятков лет. Во второй пол. VI в., не в силах справиться со славянами, византийские повелители разрешили им селиться на Балканах. В 70-х гг. аварский каган потребовал, как сообщает Менандр, от славян уплаты дани. Вождь славян Добрит ответил: «Мы привыкли покорять других и властвовать над ними, а не поддаваться им: при этом и останемся, пока на свете будут существовать война и меч» (Указанное соч., С. 96.).

До 591 г. давление славян увеличивалось. Закончив войну с Персией, византийцы на некоторое время перехватили инициативу в войнах со славянами. В 593 г. полководец Приск форсировал Дунай, разгромил славян во главе с Радагастом, взял добычу, много пленных. Славяне ответили новыми налетами. В 601 г. византийское войско Приска разгромило аваро-славянское войско. 8 тысяч славян и 9 тысяч аваров попали в плен. Но они продолжали играть на Балканах заглавную роль. В 623 г. славяне достигли на ладьях острова Крита, разграбили его. В 626 г. атаковали на моноксилах Константинополь, но неудачно. В 642 г. славянский флот дошел до Апулии в Южной Италии. В конце VII в. на Балканах было так много славян, что Юстиниан II сформировал из них войско в 30 тысяч человек. Но и здесь им места не хватало. Как пишет греческий историк Феофан, в 726 г. 208 тысяч славян переселились в Малую Азию, образовав там колонию.

В VII-VIII вв. давление славян ослабло. Оно вспыхнуло с новой силой в IX в., когда сформировалось на восточнославянских землях в Приднестровье государство руссов. В 839 г. руссы прислали послов в столицу империи. В те же годы "были нашествия варваров, Руси, на южное побережье Черного моря".

Я рассказал о некоторых военных событиях, в которых участвовали славянские племена. Но даже из написанного выше ясно, что без славян невозможно себе представить историю Балканского полуострова, Византийской державы и ее соседей в V – VII веках.

Справедливости ради, стоит отметить, что сохранившийся в упоминаниях писателей и историков, очевидцев и участников войн в заключительном периоде Великого переселения народов образ воина-славянина, мягко сказать, не очень похож на тот образ русского воина последующих времен, которым гордится Россия, который пугает недругов и радует друзей. Это был воин-налетчик. И не надо идеализировать его, не надо его ругать. Он был таким, каким он был.

 

Киевская Русь, Святослав

Мы не будем рассказывать военную историю ранних Рюриковичей. Об этом читателю известно со школьных лет. Мы хотим обратить внимание на Святослава.

В 965 г. он совершил хорошо продуманный, ставший неожиданным поход в Итиль, столицу Хазарии, которая контролировала земли между Днепром, Волгой и Тереком. Столица Хазарии, расположенная на островах между Ахтубой и Волгой, была разгромлена. Святослав пошел дальше, разрушил крепости Саркел на Дону и Семенд на Куме. Он нанес смертельный удар по Хазарскому каганату, который вскоре прекратил свое существование. В том же г. Святослав победил ясов (осетин), черкесов, взял Таманский полуостров (Тмутаракань). В Киев он вернулся героем.

В следующем году войско руссов разгромило вятичей на Оке, камских булгар.

В войнах 968-972 гг. с болгарами и Византийцами дружина Святослава Игоревича продемонстрировала мастерство во всех составляющих воинского искусства: поход, стремительное форсирование крупных водных преград в условиях боя (Дунай, 1968), штурм крепостей (Доростол, 1968), захват больших и малых городов и селений (около сотни в том же году), еще более стремительное возвращение в Киев, подвергшийся нападениям печенегов, разгром непрошеных гостей. В 969 г. Святослав вновь пошел на болгар, разбил их и осел в Доростоле. Затем была война с Византийской империей, императором которой был Иоанн Цимисхий, мудрый полководец, хитрый политик, выдающийся дипломат. Он сумел запутать в тенетах переговоров боевого князя руссов, заключил с ним договор, вроде бы выгодных для Святослава. Вроде бы! Потому что всем было ясно: Цимисхий сделает все возможное, чтобы выдворить за Дунай опасного противника. Император готовился к войне. И она состоялась, и в ней Святослав продемонстрировал прекрасные навыки отражения штурмов крепости! И он не проиграл войну, несмотря на значительный перевес у Цимисхия.

На берегу Дуная встретились два полководца. Святослав прибыл к месту встречи в ладье. Цимисхий - на коне в окружении свиты. Не поднимаясь, они коротко обговорили условия мира и вернулись к своим. Ладьи руссов проследовали в полной тишине по коридору между рядами кораблей врага, оснащенных машинами с "греческим огнем", и поплыли вдоль берегов Черного моря к Днепру. Святославу советовали проделать обратный путь на конях, он отказался.

На Днепровских порогах дружину Святослава подкараулили печенеги, устроили засаду, разгромили руссов, уничтожив почти всю дружину Святослава, лишь горстка воинов добралась до Киева. Добыча печенегов была знатная" много золота, серебра, богатой одежды. Но главная ценность боя - голова убитого Святослава - досталась хану печенегов Куре.

В период с 972 по 1125 год Русское государство, во-первых, пережило период расцвета могущества, во-вторых, одержало прекрасные победы над разными врагами, в том числе и над печенегами, а затем половцами, в-третьих, освободилось от влияния скандинавских дружин на внутренние и внешние дела Руси, о чем уже было сказано выше.

В этот же период сформировался удивительный тип, характер русского воина, сформировалось в общих чертах отношение граждан молодого государства к войне, к военному делу.

Самой мощной фигурой конца XI – первой четверти XII вв. являлся Владимир II Мономах. Политический такт, полководческое дарование, дипломатическое искусство и талант писателя-мыслителя, а также вся его деятельность на мирном и военном поприщах дают основания называть годы активной жизни этого человека Эпохой Мономаха. В 1100 г. он убедил князей начать боевые действия против половцев: не ждать, пока степняки совершат очередной налет на русскую землю, а самим ходить в походы, бить половцев на их территории. В походе 1108 г. Владимир возглавлял вместе с великим князем киевским союзное войско. Русские одержали победу и в январе 1108 г. заключили с противником выгодный мирный договор.

В 1113 г. шестидесятилетний Владимир Мономах стал великим князем киевским.

19 мая 1125 г. "славный победами за Русскую землю и благими нравами" великий князь киевский Владимир Мономах умер в возрасте 73 лет. Пятеро его сыновей, оставшиеся к этому времени в живых, Мстислав, Ярополк, Вячеслав, Юрий, Андрей, приехали в Киев, собрались во дворце, у гроба отца. Согласно завещанию усопшего им досталась  в наследство крупная держава и отцовское слово, "Завещание Мономаха", хорошо известное читателям.

"Приближаясь ко гробу, - написал Владимир Мономах перед смертью, - благодарю Всевышнего за умножение дней моих: рука его довела меня до старости маститой… Напомню лишь эти строки: «Всех походов моих было 83; а других маловажных не упомню. Я заключил с половцами 19 мирных договоров, взял в плен более ста лучших их князей и выпустил из неволи, а более двухсот казнил и потопил в реках…» Далеко не каждый великий полководец всех времен и стран может похвалить таким «послужным списком»!

Приведенные цитаты были написаны, прошу обратить внимание читателей, одним из крупнейших полководцев того времени, которое вполне можно назвать временем подведение итогов и выбора пути, а в ракурсе главной темы данного очерка – временем выбора Русского Полководца.

 

Распря русских князей

Если задаться целью выписать в хронологическом порядке все ценные с точки зрения теории и практики военного дела битвы, сражения, походы, штурмы, осады, в которых русские воины и армии совершили тот или иной подвиг либо нашли какой-то неожиданный ход, новинку, то получится внушительный поучительный труд, прекрасное пособие по военному искусству и по патриотическому воспитанию граждан России. Почему все еще нет такого труда нет?!

В коротком очерке невозможно рассказать даже о тысячной доли воинских подвигов русских и российских воинов. Но вспомним, например, знаменитое дело Игоря Святославича с половцами. Не пересказывая предысторию, историю того похода, скажу главное: поход закончился трагически для русских. Но почему это поражение надолго осталось в памяти народной, почему  поход Игоря, а не другие — удачные! — битвы и походы русских воодушевил неизвестного поэта тех времен, и он написал «Слово о полку Игореве»? Может быть, поэту хотелось поплакаться и напомнить еще раз о пагубе незатухающей распри? Нет, не этого хотелось поэту. А Игорь вот какое великое дело сделал для русского народа.

Он пошел на половцев в тот момент, когда степняки после поражений от Святослава готовились к реваншу, собирая громадное войско. Смелый поход юного князя показал степнякам, что русские не намерены терпеть налеты кочевников, что они сами будут ходить в степь, и делать там все, что творили половцы на Руси: брать пленных, захватывать обозы, скот. И не только кочевникам он показал это, но и русским. Бить врага нужно его же методами, на его же территории. Это – суровая правда войн с кочевниками, изрядно расплодившимися в начале XII в.в восточноевропейской степи. Это была вынужденная мера.

И неизвестный великий поэт очень точно почувствовал эту истину и величие дела князя Игоря Новгород-Северского.

Немного о космических полетах

Куликовскую битву нужно оценивать как главную битву в ходе пока не зарегистрированной, но существовавшей Сорокапятилетней войны (1367-1412) между Русью и Ордой. О военном и политическом значении победы войска Дмитрия Донского сказано много. Не сказано было о том, что только народы, способные рисковать и совершать подобные подвиги, имеют шанс взлетать на высочайшие вершины славы. Если бы не было в русской истории похода Игоря Новгород-Северского, Невской битвы, Куликовской битвы и других великих воинских, и не только воинских, побед, то не взлетела бы первой в мире в космос русская ракета с первым в мире спутником Земли, а затем и с Юрием Гагариным на борту.

Великие дела не приходят беспричинно и не исчезают без последствий. Каждый подвиг духа, воли, силы народа укладывается в общенародную копилку, которая является для этого народа главной сокровищницей. И чем больше в ней великих деяний, тем богаче государство и народ.

 

Страна Московия

Со второй пол. XV по конец XVII в. Русское государство преодолело, причем на большой скорости, два сложнейших исторических виража. Отделавшись от данной зависимости от ханов Орды, Иван III Васильевич, присоединяя к Москве удельные княжества и вечевые республики, смонтировал прочный остов Русского централизованного государства. Прошло каких-то пять десятков лет и его внук Иван IV, присоединив к своим владениям Казань (1552) и Астрахань (1556), превратил Русского государство в державу имперского типа, пусть пока и относительно небольшую. Проведенная им суровая и жестокая опричнина имела одной из причин именно эту стремительную структурную метаморфозу. В империи должен править император. Рюриковичи, по которым был нанесен главный удар опричниной, мешали царю строить жесткую пирамиду имперской власти. Иван IV начал уничтожать это ветвистое дерево, а уже через пятьдесят лет от него не осталось ни одной стойкой ветви, способной продолжить славу  рода.

Русские князья гибли и при Федоре Ивановиче, и при Борисе Годунове, и во времена Смутного времени. Очень жаль этих добрых, наивных, мужественных, странных людей, правивших на Руси более семи веков и сыгравших выдающую роль во всех сферах жизни, а в военной – особенно. В XV-XVI вв. полководцы Рюриковичи совершили много воинских подвигов.

Уничтожая род Рюриковичей, Иван IV сделал ставку на дворян. Как низшая часть феодально-служивого сословия (дворцовые люди) дворяне появились на Руси в XII-XIII вв. В XIV в. они стали получать за службу поместья, превращаясь в помещиков. Но до крутых реформ Ивана Грозного дворяне играли далеко не главные роли. Первый русский царь сделал на них ставку, и они его не подвели.

Резкая смена устоев, обычаев, социальной структуры государства, казалось, должна пусть и не так быстро сменить и сам подход к военному делу и, что важно для данного разговора, образ Русского Воина, Русского Полководца. Тем более, что со времен Дмитрия Донского на Руси началось внедрение огнестрельного оружия, а ко времени Ивана IV производство огнестрельного оружия заметно повлияло на технологию всей жизни государства.

Русский народ прощался с дружинами князей, с дружинниками, а потом и с Рюриковичами, но не прощался и по сей день не распрощался с тем идеалом, который сформулировал в «Завещании» Владимир Мономах. Всем русским известно о слабой русской памяти. Действительно, русские люди частенько забывали деяния, навыки и достижения предков. Часто на крутых поворотах истории он совершал нелицеприятные дела, был дерзок, упрям и суров, а то и жесток не в меру. Но жизнь не может состоять из бесконечных, крутых изворотов, а русский народ, даже находясь в состоянии деревенской пьяной драки никогда не забывал об образе Владимира Мономаха.

Иван Грозный менял государство, уничтожал одних людей, давал дорогу другим, но и новые люди оставались слишком русскими, чтобы перестать быть русскими духом, волей, отношением к жизни, отечеству, согражданам. Русское человечество сохранило в душе своей идеал Мономаха в круговерти преобразований Ивана IV, и в хаосе Смутного времени. Именно это и позволило им одолеть себя самих во время Смуты.

Чтобы быть объективным, нужно честно и прямо ответить на вопрос: «Почему устояло Русское государство, обессиленное Смутой, в первой пол. XVII в., когда, казалось, оно могло стать легкой добычей любого сильного соседа? Факты из жизни «ограниченного» монарха Михаила Федоровича говорят‚ что боярская Дума и земские соборы‚ постоянно созываемые по тому или иному случаю‚ далеко не всегда сопутствовали усилению государства‚ повышению благосостояния народа (о процветании вообще говорить не приходится‚ когда речь идет о XVII в.). А неумелые действия русских военачальников во времена не крупных‚ но очень не приятных по последствия войн‚ безынициативное руководство Думы и Земских соборов в период с 1614 по 1682 г., постоянные бунты голытьбы нередко ставили Русское государство в тупиковое положение.

Почему же оно‚ во-первых‚ устояло‚ во-вторых‚ накопило мощный людской потенциал‚ которым воспользовался Петр Первый? Одни ученые утверждают‚ что хорошо сработали первые представители династии Романовых. Другие хвалят государственную систему «ограниченной монархии». Третьи отдают дань русскому народу... Но редко кто акцентирует внимание на окружавший Страну Московию мир‚ на политическую ситуацию в Евразии и на всем Земном шаре. А именно эта ситуация сыграла заметную роль в судьбе Русского государства‚ которое‚ если говорить образно‚ оказалось в XVII в. в политической теплице.

Еще со второй пол. XVI в. в Западноевропейские страны (Испанию‚ Португалию‚ Голландию…) со всего света потянулись по морским дорогам планеты тяжело груженые золотом‚ корицей‚ иными богатствами огромные корабли. Европа быстро богатела‚ разбазаривая на пирах и гуляньях золото мира. Но золота было много. Дальновидные государственники пускали деньги в дело‚ в развитие промышленности‚ в усовершенствование вооружения‚ в техническое переоснащение армий. Конечно же, все они были не прочь рвануться на Восток по сухопутью‚ пройти через пораженную бедами Смутного времени уставшую Русь на просторы Сибири. Подобные мечты не давали покоя шведам‚ усилившимся к началу XVII вв.‚ полякам‚ еще могучим; датчанам‚ англичанам‚ которые всерьез подумывали о том‚ чтобы сделать из Русской земли «огромный склад»‚ откуда можно было бесплатно либо за бесценок брать пушнину и рыбу‚ зерно и лес.. Но!

В 1566 г. в Европе началась Нидерландская буржуазная революция‚ явившаяся началом крупнейших преобразований в Европе‚ которые втянули в водовороты бурных событий‚ практически‚ все страны региона‚ вплоть до Османской империи‚ воспользовавшейся благоприятной ситуацией и развязавшей Каирскую войну (1570-1573). Хуан Австрийский‚ возглавлявший испано-венецианский флот в морском сражении у мыса Скрофа (Лепантский бой)‚ разгромил турецкий флот‚ но созданная папой римским Пием V для борьбы против Османской империи Священная лига (Испания‚ Венеция‚ папа Римский и итальянские княжества) войну проиграла‚ Кипр достался туркам.

Испания‚ не желавшая сдавать позиции в Европе‚ построила громадный флот‚ «Непобедимую армаду»‚ но вступившая в Нидерландскую войну Англия послала на армаду флот адмирала Дрейка‚ и тот разгромил ее.

Поражение в Нидерландской войне положило конец периоду испанского преобладания в Европе‚ хотя Испания еще оставалась сильной и мечтала о реванше.

В 1618 г. вспыхнула Тридцатилетняя война‚ надолго отвлекшая многие страны от других проблем‚ в том числе, от мечтаний поживиться чужим богатством в Восточной Европе. Германия и Испания (Католическая лига)‚ с одной стороны‚ и протестантские княжества Южной и Западной Германий‚ Дания‚ Швеция‚ Франция (Евангелическая уния)‚ с другой стороны‚ тридцать лет держали друг друга в напряжении. Война закончилась разгромом Германии‚ которая распалась на 300 самостоятельных государств‚ потеряв до 75 % населения. Победа для Евангелической унии была нелегкой. Многие страны потеряли лучших полководцев‚ воинов. Им нужна была передышка. С запада и северо-запада русские большой беды могли не ждать.

Но устала завоевывать и Османская империя, достигнув апофеоза величия. В XVI в. у нее появился грозный соперник на востоке: государство Сефевидов. Сразу после окончания Кипрской, удачной для себя войны Османская империя втянулась в другую войну, Ирано-турецкую, которая продолжалась с 1578 по 1639 г. Так и не выявив победителя, она заметно ослабила обоих противников. Имея у себя под боком Сефевидский Иран, Османская империя в XVII в. даже думать не могла о крупномасштабных операциях в Восточной Европе. Но и набирающий силу Иран не мог позволить себе такую роскошь: попытаться прорваться по Кавказскому коридору к Астрахани. У Сефевидов кроме Османской империи на западе был еще один мощный соперник – на юго-востоке: империя Великих Моголов, достигшая при Аурангзебе (1618 – 1707 годы, правил с 1658 г.) вершины могущества. Чуть позже, в XVIII в., шахи Ирана будут вести успешные войны против Великих Моголов, но к тому времени Страна Московия превратится в Российскую империю, которая сама будет диктовать условия соседям. Далеко на Востоке от Русского государство на рубеже XVI-XVII вв. окрепли маньчжуры. Не надо думать, что Маньчжурия очень далеко от Восточной Европы. Не намного дальше, чем реки Орхон, Онон и Керулен, в долинах которых в XII-XIII вв. созрела энергия громадной завоевательной силы. Согласно легендам, потомки Чингисхана несколько веков хранили печать Тэмуджина, как символ власти, как символ веры в то, что попытку создать государство "от моря и до моря" можно повторить еще раз, еще сотни раз – до тех пор, пока не осуществится эта сумасбродная идея Саргона I Великого и Чингисхана. Маньчжурский хан Нурхаци (1559-1626) в 1616 г. основал династию Поздняя Цзинь, вел войны с соседними племенами, с Кореей, с Китаем. Его сын Абахай первым делом добыл печать Чингисхана, тем самым заявив о себе‚ как о восприемнике Тэмуджина и его сумасбродной идеи.

«Вода течет туда, где ниже и в этом ее мудрость». Разливаясь с долин трех вышеуказанных рек по просторам Евразии, людская мощная энергия растекалась именно по тем направлениям, где "было ниже", где энергетический потенциал наций, народов, стран и империй, ослабевший из-за Мировой распри XI-XIII вв., заметно уступал потенциалу "людей длинной воли" – людей Чингисхана.

У Нурхаци и Абахая задача была посложнее. Они слышали о казаках, подданных Белого царя, которые с упрямством морской волны накатывались на Сибирь, продвигались все дальше и дальше на восток. Как обладатель печати Чингисхана, Абахай не мог не думать об империи "от моря и до моря". Но он знал, как высок потенциал того народа, из недр которого волнами расходятся по Сибири отряды. Вода течет туда, где ниже. Абахай повел людей на юг – в громадный Китай, пораженный долгой, кровопролитной гражданской войной.

Очень повезло русскому народу в XVII в., когда все народы и страны Евразии, обнимавшие Страну Московию с Запада, Юга и Востока, вынуждены были заниматься своими проблемами. С Севера к Русскому государству прижимался Ледовитый океан.

Первые Романовы, а также все, кто участвовал в управлении государством, чисто внешне могли выглядеть этакими пассивными баловнями судьбы: страна богатая; народ, хоть и "бунташный", но в меру; "политическая теплица", сооруженная "международной обстановкой", довольно прочная, особой нужды в резких движениях, в экстенсификации технологического процесса жизни не спеша развивающегося государства нет, а если такой нужды нет, то и не стоит подгонять события, строить заводы, открывать университеты и так далее. Ничего не нужно менять – нужно жить по-русски. Степенно. Именно так и жили первые Романовы и возглавляемая ими Страна.

Это позволило русским с минимальными душевными, духовными и физическими потерями преодолеть непростую (хоть и в "теплице" расположенную) временную дистанцию: 1613-1682 годы.

 

Армия Петра Великого

Значительная часть специалистов считает, что Петр Великий создал принципиально новую русскую армию, одержавшую в период с 1700 по 1917 гг. много прекрасных побед. Победы действительно были блистательные, но я бы не рискнул называть российскую армию только детищем Петра. Ее творили Б. П. Шереметев и А. И. Репнин, других бояре, «выходцы» из XVII в., сторонники русской старины, а также люди из окружения Петра Великого. И, конечно же, сам первый русский император, и дворяне, и рядовые солдаты, и не только во времена великого Преобразователя, но и много позже его смерти, вплоть до 1917 г., вплоть до Гражданской войны в России. Победы российской армии в XVIII-XX вв. стали возможны не только и не столько, потому что ее якобы создал один Петр, но потому, что она, от рядового до фельдмаршала, впитала в себя духовные идеи, сформированные в предыдущие века русской истории.

Почему бесправный русский солдат, обычно из крепостных крестьян, так любил русского генерала, готов был отдать за него жизнь? Почему российский солдатик бросался на невероятные штурмы, рвал в штыковых атаках всех, кто пытался противостоять ему? Почему русские генералы, потомственные дворяне, князья, графы, бароны … ходили со своими солдатиками в атаки, а то и поднимали их, вдруг оробевших, в атаки? Не барское это дело – ходить в атаки вместе с быдлом? Почему это явление было массовым в российской армии?

Почему все честные биографы часто вспоминают это качество настоящих русских генералов, маршалов, генералиссимусов? Потому что без этого не понять то, что называется «русским духом», русским солдатом, Русским Полководцем. Потому что без этого не понять причину побед русского воинства и до Петра, и после него, и, кстати, во времена Советского Союза.

Великое дело сделал Великий Петр, слов нет. Но славу русской армии, великие ее победы творили все русские, российские и советские солдаты, генералы, маршалы, и Петр I – тоже.


Десятый подвиг России. Русская литература и искусство. (Золотой век)

 

Автопортрет россиян

Любой народ, создающий государство, большое или малое, город-полис или державу имперского типа, выражает в этом произведении государственного искусства свои мысли, идеи, желания, цели, отображает в нем свой внутренний мир. Украшая государства, свою землю городами, храмами, теремами, дворцами да усадьбами, сложными архитектурными сооружениями, осмысляя жизнь в литературных и философских произведениях, народ показывает себя самого на разных этапах исторического пути.

Если представив себе все, созданное россиянами, например, в XVIII-XX вв., попытаться написать психологический, социальный, духовный портрет русского человечества, то получится объемный, сложнейший образ. Я рискну в легких штрихах сделать это.

Начнем наш поход по дворянским усадьбам XVIII-XIX вв. Они разбросаны по укромным, живописным уголкам Подмосковья, других областей Восточной Европы. Некоторые из них превратились в московские парки, своего рода заповедники московской старины. Погулять по паркам «Кусково», «Кузьминки», «Лефортово»… может любой желающий. Это – шедевры ландшафтного искусства. В них заказчики, российские политики, приближенные к трону, и исполнители, зарубежные, но в основном, отечественные мастера, часто, крепостные художники, проявили одну из лучших черт русского человечества. Я в данном случае говорю не о чисто художественных ценностях. Я говорю … об отношении к жизни, к земле, к природе. Русские люди  земли всегда имели в избытке. Очень часто избыток чего-либо приводит беспечных людей к транжирству. И русские люди иной раз транжирили. Бывало такое, зачем идеализировать. Но транжирство не стало и не могло стать характерной чертой русского человечества, потому что земля русская, хоть и богатая, да капризная, как любимая красавица: сначала ты докажи, что достоин ее, потом она с тобой пойдет под венец. В русских народных сказках недаром этот мотив повторяется с философичным упрямством. Земля русская требовала куда большего внимания. Работать на ней нужно было много, прежде чем она богатства свои раскроет перед упорным тружеником.

И такой труженик разбазаривать свои богатства, свое главное богатство – землю русскую не будет. И это очень хорошо чувствуется даже не в московских бывших усадьбах, а в усадьбах подмосковных. Бродите по ним не спеша, вживайтесь в местную природу, и  вы обязательно придете к выводу о том, как все продуманно здесь, как бережно относились мастера к любой складке местности, к любому ручейку, к болотцу.

Кто мог строить подобные чудеса? Человек, не простой! С одной стороны, - барин, очень богатый человек, желающий поразить своих гостей роскошью. С другой стороны, - влюбленный в природу человек, тонко чувствующий ее извечную красоту. В дворянских усадьбах, зародился русский театр, родилась камерная музыка, старинный русский романс. Здесь родилась золотовековая литературная строка. Здесь отогревались душой и сердцем те, кого жизнь и личные амбиции вбрасывали в жестокий водоворот человеческих страстей. Как правило, организующим, архитектурным ядром дворянских усадеб являлись церкви, которые со времен «нарышкинского барокко» (нарышкинского, или московского стиля в храмостроительстве) стали более нарядными, изысканными. Ввесенние, добрые чувства рождаются при взгляде на церкви Бориса и Глеба в Зюзине, Воскресения в Кадашах, Покрова в Филях, Успения в Печатниках...

Не было гордыни у тех людей, которые любили это весеннее, не было желания покорить природу, возвыситься над природой. Была желания слиться с природой. Это – было. Это – качество русского человечества. Оно, правда, иной раз подавлялось желанием всех затмить мощью, могучестью, но все-таки не это было главным даже в Двадцатом веке.

Русская литература родила в многочисленных шедеврах не только образ русского и российского человека, но образ русского писателя, не склонного к плакатным, призывным произведениям, человека, по натуре, мирного, спокойного, уравновешенного. Да-да, жил-был на Руси и великие произведения писал мятущийся Ф. М. Достоевский, которого читают на Земном шаре больше всех русских писателей. Но не боюсь быть осмеянным, скажу, что великий писатель Ф. М. Достоевский не является этакой, обобщающей фигурой, этаким, простите за тавтологию, образующим образ русского писателя писателем. Скорее наоборот! И, быть может, именно это наоборот делает его самым читаемым русским писателем за рубежом.  Он слишком оголял человека, слишком упрощал его. Да-да! Упрощал. Тончайший психолог, знаток человеческих душ (так называют его, и с этим мнением я не спорю) упрощал человека? Возможно ли такое? Да, возможно.

Вспомним. В сер. I тыс. до н.э. в мощных цивилизационных центрах (в Средиземноморье, Междуречье, на Индостане, в Поднебесной, в Центральной Азии ) великие люди сказали, что человек по натуре зол. В те же времена, в тех же странах столь же великие ученые сказали, что человек по натуре добр. И те, и другие были абсолютно правы! Потому что человек многогранен как шар. И я говорю так. Чиновники, законодатели, правители в своей работе должны исходить из того, что человек по натуре зол, и тогда всем будет хорошо. Но люди творческого труда (писатели, художники, артисты, музыканты…) должны в своей творческой деятельности исходить из того, что человек по натуре добр, и тогда всем будет хорошо. Это не значит, что писатель должен отказаться от полифонического изображения действительности, от честного и добросовестного осмысления жизни описываемых людей, стран, времен. Это не значит, что писатель должен замалчивать грехи людские и пороки, постоянно сюсюкаться c героями, ласкать их, писать о них только хорошее. Нет, я этого не сказал.

В Предисловии к переводу знаменитого произведения Лонгфелло «Песнь о Гайавате» Иван Алексеевич Бунин писал: Лонгфелло всю жизнь посвятил служению возвышенному и прекрасному. «Добро и красота незримо разлиты в мире», - говорил он и всю свою жизнь всюду искал их. Ему всегда были особенно дороги чистые сердцем люди, его увлекала девственная природа… Он говорил о поэтах:

«Только те были увенчаны, только тех имена священны, которые сделали народы благороднее и свободнее»

Эти слова можно применить к нему самому». (Полное собрание сочинений И. А. Бунина. Том первый. Петроград. Приложение к журналу Нива. 1915. С.113)

Эти слова можно применить и к самому Бунину и к большинству русских писателей Золотого века, Серебряного века и века Советского. Тяготение к природному в человеке и в самой природе отличало Пушкина и Лермонтова, Тургенева и Лескова, и многих русских и советских писателей, но в природе этой они искали и находили удивительной красоты линии добра и высшей справедливости. Они стремились к этим составляющим нашей сложной жизни. Они делали русское человечество благороднее и свободнее.

В музыке (эстрадной, классической, народной и даже блатной) русский человек бывает безжалостно нежен и отчаянно груб, лиричен и романтичен, разухабист и беспечен. Путь от былин и русских давних песен к Бортнянскому Д. С., от Глинки к Шостаковичу, от цыганского романса к песням советской поры огромен.

И такой же большой и сложный путь русского театра от «комедийных хоромин» царя Алексея Михайловича в селе Преображенском до Большого и Мариинки.

… Это путь поиска себя в мире и мира в себе. Это поиск высших истин добра и справедливости. Это – постоянный восторг перед природой и передача этого душевного состояния в произведениях искусства. Это многозвучная полифония образов, тем, средств и методов самовыражения во всех видах и жанрах искусства и литературы. Это – мировое признание. Это – Золотой век русского искусства и литературы, который продолжается вот уже двести лет.

Я не оговорился. Я считаю, что Золотой век в русской культуре, литературе, в русском искусстве не ограничился теми временными рамками, которые отвели для него специалисты. Во-первых, - в Серебряном веке было создано шедевров не меньше, чем в Золотом, но были те шедевры (время такое было, первые сорок лет XX века!) меньше по объему, золото в россыпь, в росинках.

 


Одиннадцатый подвиг России. Великая Отечественная война

Кому выгодна была та война?

Чтобы по достоинству оценить великий подвиг советского народа в целом и подвиг каждого Солдата и Труженика, чтобы само слово «великий» не показалось слишком пафосным, мы должны осмыслить эту страшную войну глобально, на фоне мировой истории и на фоне истории ХХ в. Для этого не обязательно штудировать учебники и сравнивать все войны с Великой Отечественной войной. Для этого нужно вспомнить всеми учеными признанный факт, что Советский Союз, совершивший в тридцатые годы значительный скачок в экономическом развитии и не снизивший к июню 1941 г. скорость и динамику развития, вышел по экономическим показателям на довоенный уровень лишь в 1953 г.

Война нанесла огромный ущерб экономике Страны Советов. Погубила несколько десятков миллионов человек, в основном мужчин, отцов или будущих (не состоявшихся, к великому сожалению!) отцов семейств. Подорвала, приостановила (и надолго!) демографический процесс, до 1941 г. вполне благоприятный для государства. И в связи с этим напрашивается вопрос: «А кому нужен был двенадцатилетний сбой в цивилизационном движении в Советском Союзе? Демографический, мощный спад, последствия которого актуальны для России по сей день?»

Давайте ответим на поставленный вопрос по-солдатски прямо: мощный сбой был выгоден странам Западной Европы, Турции, США, Японии, южным соседям Советского Союза. Нет, это не значит, что я в чем-то обвиняю тех, кому выгодно иметь среди ближних и дальних соседей слабую Россию. Но ведь — выгодно! Но ведь одной из главных причин относительной слабости России является та страшная война. Я сказал «относительной слабости» потому, что не считаю наше государство слабым. Россия очень сильна была во второй пол. ХХ в., иначе она бы не взлетела первой в космос, и Россия остается сильной державой. Но была бы она еще сильней, если бы не та война.

Крупные руководители Советского Союза и Российской Федерации не дадут мне солгать: все годы после Победы страна ощущала нехватку людей для осуществления смелых экономических проектов.

 

Крестовые походы на Русь

Невольно вспоминаются крестовые походы XI-XIII вв., когда западноевропейские рыцари в своих походах не давали цементироваться мощным государственным образованиям в Передней Азии и Северной Африке, которые, нависая над Западной Европой громадной глыбой, могли обрушиться на нее в любой момент. Крестоносцы своими походами, словно отбойными молотками, крушили эти монолиты. И спасли сограждан от больших бед.

В Восточной Европе во второй пол. Х в. стала быстро крепнуть Киевская Русь, и будто бы ответом на это родилась целенаправленная политика Оттона I, германского императора, под звонким названием «Дранг нах Остен», то есть «Натиск на Восток». Продолжая захват земель полабских крестьян, начатых еще его отцом Генрихом I, Оттон I лично принимал участие в походах и карательных экспедициях. Это движение на восток остановил Александр Невский. В сложнейший период русской истории, когда в Восточную Европу нагрянули полчища татаро-монголов, когда Золотая Орда наложила на Русь, поверженную в руины, тяжкую дань, рыцари Немецкого (Тевтонского) ордена попытались добить Русь ударами с северо-запада, а шведы — с севера. Александр Невский победами на Неве и на Чудском озере, говоря боксерским языком, отправил тех и других в тяжелейший нокаут. «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет!» — эти слова западные соседи Руси запомнили надолго. Но о «Дранг нах Остен» они не забывали никогда.

Явное усиление военной напряженности на северо-западных и западных границах Русского государства от десятилетия к десятилетию, особенно со второй пол. XV в. имеет свои причины. В это время Восточной Европе и в Восточном Средиземноморье стали увеличиваться Русское государство и Османская империя. Западноевропейские монархи по-своему отреагировали на это. Несколько веков кряду они упорно воевали с турками, иной раз, привлекая русских царей и императоров, и столь же упрямо ходили походами в Восточную Европу.

В исторической науке «Натиск на Восток» в XVII-XX вв. не получил официального названия. Но ведь он был! Польскую интервенцию в нач. XVII в. при некоторых оговорках можно назвать Первым Крестовым походом в Восточную Европу. Нашествие Карла XII — Вторым, нашествие Наполеона, Крымская (Восточная) война, Первая мировая война, завершившаяся интервенцией во время Гражданской войны в России, и нашествие нацистов на Советский Союз, — все это очень напоминало по главной сути крестовые походы рыцарей в Переднюю Азию и северо-восточную Африку.

Главной задачей и тех, и других являлось недопущение цементации крупных держав под боком у Западной Европы. Именно эту, глобальную, задачу и выполняли «восточноевропейские крестоносцы». Как правило, проигрывая в войнах, они наносили Российской державе ощутимые удары по экономике и по демографической динамике. Этот факт нельзя забывать, осмысляя подвиг советского народа в Великой Отечественной войне.

Советский народ не просто победил в страшной войне, но сделал гораздо больше, о чем почему-то не часто говорят военные теоретики, историки, политологи и государственные деятели. Особенно в последние пятнадцать лет.

…Однажды одна белорусская бабушка поведала мне свою историю. Весной сорок пятого года пришла пора сеять зерновые, сажать картофель, а на селе ни тракторов, никакой тягловой силы нет. Все взяла война. Все отдали советские люди Победе. Но ведь не посеешь, не посадишь — зиму не выживешь! «И впрягались мы на пару с кумой в плуг, а наши малые внуки держали ручонками плуг, и тянули мы, тянули. Ой, дорогой тот был хлебушек, дорогая картошка. На следующий год лучше стало».

А совсем недавно в музее Пластова увидел я фотографию из того же 1945 г. победного. Колесная пара, на ней смонтирован небольшой настил, на нем три огромных бревна, к ним «впряжены» две женщины — тянут они бревна, тянут. Тянут Победители бревна, дом им рубит плотник, а в помощниках у него два пацана, да их отец, потерявший на фронте руку, но себя не потерявший и жизнь не разлюбивший. Много таких фотографий в архивах семейных можно увидеть. Спортсмены-лыжники знают одно «железное» правило: бежишь по долгому тягуну (длинному подъему), достигаешь вершины, радуешься и чувствуешь, как все клеточки тела «уговаривают» тебя отдохнуть, бежать медленнее — до следующего тягуна, и кто поддается минутной слабости, кто дает себе слабину, не становится чемпионом, не достигает великих вершин в спорте.

А тут Великая война, тут почти четырехлетний «исторический тягун», изнурительный, отнявший все силы: физические, моральные, материальные, тут — величайшая в истории человечества Победа! Как хочется отдохнуть, или хотя бы передохнуть да поплясать да просто побалбесничать. Нет, нельзя было отдыхать. И ждать, когда промышленность перестроится на мирный лад, когда армия вернет всех мужчин, некогда было. Работать, работать нужно было Победителям в поте лица, еще больше работать, чем в годы войны. Почему?

 

Немного об известном

Гитлеровцы нанесли сильнейший удар по экономике, индустрии, национальным культурам всех оккупированных ими стран. Но самый большой ущерб они нанесли Советскому Союзу, где 25 миллионов человек были лишены крыши над головой. Оккупанты уничтожили 1710 городов и поселков, более 70 тысяч сел и деревень, 6 миллионов зданий, 32 тысяч предприятий, 4100 железнодорожных станций, около 63 тысяч км железнодорожных путей, 1870 железнодорожных мостов и других сооружений.

Молодые люди, мечтающие о бизнесе, о крупных стройках, могут посчитать, сколько миллиардов долларов нужно было бы им освоить, чтобы обеспечить 25 миллионов соотечественников хотя бы примитивным жильем. А ведь нужно было не только жилье разрушенное строить, но кормить, одевать людей, работающих на военных заводах, восстанавливать уничтоженную фашистами инфраструктуру государства, создавать условия для семейной жизни, для женщин, чтобы они рожали детей — будущее страны! Нужно было аккуратно, не в ущерб боеготовности страны, перестраивать экономику страны на мирный лад.

В настоящее время много говорится о ленд-лизе, о его роли в военных поставках в СССР. Нужно честно сказать союзникам спасибо за то, что они предоставляли Советскому Союзу «взаймы или в аренду» материалы, технику, вооружение, продукты, за которые победителям пришлось рассчитываться полвека. Спасибо. И еще нужно сказать, что основные поставки в Красную Армию шли все же из советских заводов.

С 1 июля 1941 года по 30 июня 1945 года СССР произвел: винтовок и карабинов 12,0 миллионов (Германия — 7,5 миллионов), пистолетов-пулеметов — 6,1 миллионов (Германия — 1,247), пулеметов ручных и станковых — 954,5 тысяч (617), минометов — 347,9 тысячи (68), орудий — около 100 тысяч (около 50), танков и САУ — 95 тысяч (53,8), боевых самолетов — более 108 тысяч (78,9).

Эти цифры говорят о том, что Советский Союз, напрягшись, мог бы справиться с Германией и без ленд-лиза. Другое дело — дипломатия! Без нее не обойтись! А уж в такой войне и подавно. И.В. Сталин смог наладить прочные и конструктивные отношения с Черчиллем и Рузвельтом, и другими лидерами стран антигитлеровской коалиции, которые не позволили Гитлеру и его соратникам даже мечтать о сепаратном мире Германии с США  или Великобританией. Ради этого можно было идти на любые условия ленд-лиза.

 

План Маршалла

«План Маршалла» в первую очередь учитывал интересы крупных американских монополий, гарантируя им 175% прибыли и защиту государства. Попасть в кабалу к этим монополиям Советский Союз не мог, хотя бы, потому что закон, вскоре принятый по «Плану Маршалла», ущемлял права СССР, а лучше сказать, имел антисоветскую направленность. Советский Союз вместе со странами, в которых установились просоветские «режимы народной демократии», отказались от этого плана, по которому США ассигновала с 1948 по 1951 год около 12,4 миллиардов долларов. Великобритании, например, перепало 2,8 миллиардов долларов, Франции — 2,5 миллиарда долларов и так далее. Очень большие деньги.

Они очень нужны были и Советскому Союзу, правительство которого отказалось от сотрудничества с западными державами, не говоря уже о США, разбогатевших на Второй мировой войне и теперь устанавливающих свои порядки на земном шаре. Страны-участницы «Плана Маршалла» постоянно испытывали давление со стороны Соединенных Штатов Америки, которые зорко следили за тем, чтобы европейские государства не осуществляли поставки СССР и другим странам социалистического лагеря товаров, если они, по мнению Национального совета США, «наносят ущерб американской безопасности». Не нужно быть крупным экономистом, чтобы понять: таким товаром можно признать любой товар, начиная со спичек.

Практически все ученые, оценивая противостояние СССР и стран соцлагеря и США и их союзников после Второй мировой войны утверждают, что главной (а то и единственной!) причиной разлада между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции являлись политические разногласия, выражавшиеся в том, что СССР и страны соцлагеря строили социализм и коммунизм, а, мол, мелкие, средние и крупные капиталисты США, Великобритании, Франции и так далее боялись, как черт ладана, этого коммунизма и делали все, чтобы спасти свои страны от коммунистической заразы, а заодно уничтожить эту заразу в Советском Союзе и в других странах.

В данной работе вроде бы нет места для коммунистической и антикоммунистической пропаганды. Мы должны говорить о Победителях, о том, что они получили в результате великой Победы. Но мы об этом и говорим! Мы не можем обойти стороной факты послевоенной истории в странах Западной Европы, где коммунистические партии играли долгое время весьма заметную роль в политической жизни. Нельзя отбрасывать эти факты. Нельзя предавать анафеме своих предков только за то, что они верили в коммунистические идеалы и боролись за них. Нельзя примитизировать историю. Нельзя все беды двадцатого века объяснять только противостоянием двух систем: социалистической и капиталистической систем. Это — примитивное мышление.

Территория, которую обживали граждане Руси, России, Советского Союза, вновь России, представляет собой громадный склад всевозможных природных ресурсов. Об этой территории кто только не мечтал, Начиная с далекого Средневековья, и кто только не мечтает в XXI веке! Эту территорию освоил географически, экономически, культурно многоликий, многонациональный народ. Сильный народ. Очень сильный.

А тут на тебе: то Гитлер нагрянул, то бывшие союзники стали навязывать условия, да атомной бомбой пугать, прикрывая истинные замыслы идеологическими покрывальцами: мы хотим спасти Россию от коммунизма, мы хотим установить демократический строй в стране.

Странно. Английская, японская, испанская и другие монархии капиталистам не мешают. И Российская монархия не мешала и не мешает, коль скоро там же, в США, нашли себе приют члены царской семьи Романовых. Но почему-то советская власть в России им помешала. Почему? Да потому что она отстаивала интересы своего государства. Вполне можно предположить иной вариант развития истории государства российского в первой пол. XX в. — с царем-батюшкой. И можно быть уверенным, что и царская Россия испытала бы гитлеровское нашествие и отразила бы его, что и в этом случае после 1945 г. она бы пережила «холодную войну» и другие перипетии. У США и ее союзников изменились бы лозунги, «идеологические покрывальца». Суть осталась бы прежней: подчинить, а то и завоевать огромную страну, испытавшую на себе всю тяжесть страшной войны, войны Пирровой.

Подчеркиваю: не политический строй, не «стиль жизни» явились причиной навязанной Советскому Союзу западными странами во главе с США «холодной войны», а огромные богатства СССР и державная политика ее руководителей. В конце концов, оценивать ту ситуацию нужно по-капиталистически: в Советском Союзе хранятся немереные богатства, и я, капиталист, обязан получить для себя сверхприбыль.

Уже в марте 1946 г. Уинстон Черчилль в речи в американском городе Фултоне призвал Англию и США к превентивной войне против СССР и стран, которые оказались в зоне влияния Советского Союза. Его не волновало, какой строй в этих государствах. Его волновало только усиление политического могущества Советского Союза. Призыв к войне — это хорошо обдуманный, выверенный шаг старого политика. Он знал, что ни одно государство, в том числе Великобритания и США, в 1946 г. и в последующих годах воевать с СССР не рискнет. Но он знал и другое: Советский Союз понес огромные потери в той войне, что восстановить экономику в стране будет сложно, тем более в одиночку. Призвав Англию и США к войне, бывший премьер-министр Великобритании дал всем оппонентам Советского Союза прекрасную подсказку: нужно заставить обессиленный СССР работать на войну, нужно измотать советского человека, советскую экономику. И все противники СССР мгновенно подхватили эту подсказку. И началась «холодная война». И Советский Союз вынужден был постоянно повышать боеготовность Вооруженных сил, оснащать армию современным оружием, вести работы по созданию ядерного и термоядерного оружия, ракетной техники, строить боевые корабли, подводные лодки, самолеты.

Люди взрослые, кто помнит сороковые и пятидесятые годы, не дадут мне солгать или преувеличить факты из той, для кого-то далекой, для кого-то всегда близкой жизни, кстати, не освоенной в достаточной степени ни писателями, ни историками. А жизнь была с одной стороны суровая, скудная, бедная, а с другой стороны, — веселая. Потому что народ-победитель верил в себя, в свое будущее. Его поставили в сложнейшую ситуацию: нужно строить жилье и создавать атомную бомбу, кормить, одевать детей и конструировать ракеты, новые самолеты и так далее, то есть строить с нуля целые государства в государстве!

Я служил в Ракетных войсках стратегического назначения. Я видел большую ракету, в которую было вложено столько ума, столько труда! Четыре таких ракеты постоянно обслуживали 600 молодых, крепких парней, оторванных от дома, семьи, производительного труда. А таких ракет было много! А таких парней — тьма тьмущая. А ракеты эти нужно было еще сконструировать, а для их создания нужно было построить заводы, комплексы заводов, города! И делать это нужно было быстро. И делать это нужно было тем, кто в 1945 г. жил в деревянных, ветхих бараках, кто питался абы-кабы, кто жмых считал деликатесом, кто до 1949 года мечтал об отмене карточной системы..

Советский народ не получил от противника ни секунды на отдых. Ни секунды.

В 1944—1945 гг. бабы советские впрягались вместо лошадей и тракторов в плуг и тащили его, тащили, а их пацанята держали плуг, держали слабыми ручонками «детей войны», ничего кроме войны в своем детстве не видевших. Они, бабы да пацанята, сеяли рожь и пшеницу, сажали картошечку, да ждали мужей, отцов, сыновей. Солдаты возвращались с войны, и, не отдохнув и дня, становились в другой строй, трудовой. Как они работали в первые десять лет после войны, как много они работали!

Я видел этот труд в подмосковном поселке с 1954 г. Бабы, в основном, бабы таскали по дощатым лестницам раствор да кирпич на двухэтажные, а чуть позже и трехэтажные дома. Все — вручную. Носилки, в носилках кирпич или раствор, и айда, Маша, или Аня, или Вера, айда. До обеда — двадцать носилок. Затем обед: 100 граммов конфет-«подушечек», обильно посыпанных сахаром, да три-четыре куска черного хлеба, да кружка кипяченой воды. Айда, Маша, обед закончился, до вечера еще двадцать носилок. А потом домой, там дети, мужья, да огород – картофельные грядки. До субботы протянули — в субботу короткий день, работа до двух, в три уже дома, в шесть, а то и в семь-восемь баянист под окнами: танцы, пляски, «цыганочка», «камаринская», «Коробейники», «Степь да степь кругом». и спать. Потому что завтра, в воскресенье, дел по горло по дому. А дом-то — комната 11 м2 на троих, а то и на двоих. Много было женщин без мужей в те, послевоенные годы. Мужиков-то, может быть, хватало всем, а вот с мужьями было туговато.

Кто таскал носилки кряду хотя бы пять-шесть дней, хотя бы по 7-8 часов в день, хотя бы по 6-8 кирпичей за ходку, тот поймет, как много работали те женщины, которые таскали эти носилки годами, чтобы из скрипучих бараков выйти да получить комнату в двухэтажной коммуналке — хоромы! Кто не таскал такие носилки, может либо на слово поверить, либо поэкспериментировать.

В 1945—1946 гг. выпряглись бабы советские из плугов, полегче им стало. В конце 50-х годов все реже им приходилось брать в руки носилки — подъемники появились на подмосковных стройках, например. В те же годы с бараками стали прощаться люди, хоть и не все.

И вдруг в октябре 1957 г. всю планету потрясла весть: Советский Союз вывел на околоземную орбиту первый в мире искусственный спутник Земли! Это была радость. Сравнимая разве что с радостью Победы в Великой Отечественной войне. Именно так. Две великие победы народа-воина, народа-труженика, сумевшего всего за 12 лет (да каких лет!) создать атомную бомбу, водородную бомбу и ракетную технику, способную поражать цели в любой точке земного шара с удивительной, между прочим, точностью.

В те годы много говорилось о прекрасных советских ученых, инженерах, конструкторах, рабочих, совершивших чудо. Они, действительно, совершили чудо. Чудо, которое обеспечили своим трудом все советские люди, в том числе и те бабы, впрягавшиеся в плуг и таскавшие изо дня в день тяжелые носилки. Они доказали всему миру, что могут решать самые сложные государственные задачи, что они могут защитить себя, ни на кого не нападая, что они — могучий народ.

12 апреля 1961 г. в космос полетел первый человек, советский человек — Юрий Алексеевич Гагарин. Ах, как радовались очередному чуду советские люди, великие и простые, знатные и обыкновенные, взрослые, старики и дети. Все они прекрасно понимали главное: они справились с тяжеленной задачей, восстановили разрушенную войной страну, не дали врагам даже малой надежды, даже крошечного шанса подчинить себя.

На мой взгляд, именно 12 апреля 1961 г. советский народ ликвидировал последствия страшной войны, а, значит, Великая Отечественная закончилась именно в тот радостный день.

Заключение

Если забыть о многовековом «Дранг нах Остен», то величие содеянного советским народом в 1941 – 1961 годах представляет собой уникальное в мировой истории, крупнейшее в XX в. событие.  И пусть недоброжелатели России в высказываниях  и произведениях на тему Второй мировой войны говорят все, что им вздумается. Они слишком маленькие, к тому же заполитизированные люди. Им важно победить сейчас. Победить, используя любые методы и средства. Даже очерняя великий народ, великий подвиг советского народа.

Но забывать о «Дранг нах Остен» россиянам, да и всем честным людям, пытающимся разобраться в причинно-следственных нитях «каната жизни», то есть многосложной мировой истории, не следует. Потому что на истории учатся. Потому что это многовековое противостояние, это явление в жизни планеты, имеет поучительную логику и драматизм, гордость за человека, за народ, который справился и с самим «Натиском на Восток», и с грозным противником, решившим подвести черту под мечтой Оттона I.


Двенадцатый подвиг. Российская и советская наука

Странная забывчивость

Изучая историю российской и советской культуры, науки, искусства невольно натыкаешься на факты трудно объяснимой забывчивости русских людей, россиян. То они забудут секреты воинского единоборства, которыми чудесно владели еще в VI в. славяне, то секрет раствора кирпичной и каменной кладки, то искусство литься…

Я лично в семидесятые годы XX в. в сельскохозяйственных глубинках Красноярского края не мог найти мастера, способного подковать коня, найти плотника, способного срубить пусть не терем расписной, ну уж хотя пятистенку без единого гвоздя. Их деды да прадеды оставили им такие срубы, которые сто лет простояли, и еще пару раз по столько простоят. Мне приходилось переделывать эти избы под магазины, аптеки, парикмахерские. Как работали в девятнадцатом веке плотники! В годы развитого социализма они вымерли как динозавры – за ненадобностью.

А в начале перестройки в дефиците были классные каменщики, печники, краснодеревщики. А по сей день наши столяры не научились производить мебель, которую мастерили их прадеды. Иной раз зайдешь в магазин, где продают антиквариат – какое чувство линий, объемов, какая филигранная для обычной-то мебели техника, как уютно сидеть было в кресле, сработанном в девятнадцатом веке! Несложное вроде бы дело – скопировать старые лекалы, высушить дерево и хотя бы уж повторить образцы прошлого. Почему-то пока не получается.

«Но какое отношение к науке имеют приведенные примеры автора?!»

 

 

Инженерный корпус

Чтобы ответить на этот вопрос самому, я бы посоветовал любому желающему либо посетить какой-нибудь совсем недавно известный «ящик» (Научно-исследовательский институт), либо поговорить по душам с каким-нибудь инженером, ученым, работающим (еще работающим!) в одном из таких «ящиков», либо поверить мне на слово. Я говорю не ложно. Я знаю это тему, можно сказать, из первых рук.

В 1967-2000 гг. мне приходилось шабашить, зарабатывать летними месяцами, либо в «ночных охранах» деньги на семью, на книги. Я познакомился на «шабашках» с сотнями, тысячами студентов технических ВУЗов (очень редко с нами работали гуманитарии), с аспирантами, кандидатами наук. Однажды со мной работал даже доктор технических наук, хотя он тихо скрывал это от нас.

Все они работали, а студенты мечтали работать, в научных учреждениях. Все они были зачарованы магией поиска, великими достижениями советской инженерии, советских ученых. Часто на перекурах, либо под стаканчик субботней водочке после бани они с волнением говорили о своей профессии… Конечно же, мы говорили и о женщинах, и травили анекдоты, а как же без этого?! Но тема профессиональная постоянно всплывала в наших разговорах. И жадно светились глаза моих коллег по «шабашкам», и становились они похожими на пацанов, гордившихся любой победе советских мастеров спорта, ученых, инженеров. Мы этим жили.

В 1993 г. я устроился ночным охранником в большой универсам. Под вечер пришел на объект. Светлый торговый зал, красочные витрины, небольшая дверь за рядами прилавков. За дверью – другой мир. Серый, каменно металлический, продуваемый ветрами реформ, гнило пахнущий, с парой огромных визжащих ворот, с темными коридорами и с небольшой комнатенкой, где тесно стояли стол, шкаф, деревянные ящики с солдатской постелью поверх: матрац, подушка, одеяло, давно вышедшее даже за пределы БУ. Было еще здесь два стула, едва поместившиеся в скупом на воздух помещении без окон, без вытяжки.

Но воздух здесь был!

На стульях и на лежаке сидели в ожидании зарплаты пятеро моих новых сослуживцев. Инженеры. Я эту породу людей чую, я знаю их. Двум за сорок, двум под пятьдесят. Пятому под шестьдесят. Чуть позже, когда мы «прописали» меня парой бутылок водки, а потом обмыли еще такой же дозой их зарплату, я узнал, что двое из них – заведующие секторами, двое – заместители начальников отделов, а тот, что постарше, - заместитель начальника отделения, доктор технических наук. «Инженер от Бога», - так называли подчиненные своего шефа. Впрочем, здесь, в охране, он занимал должность не самую высокую. Работали они в одном из крупнейших КБ бывшего СССР, России. Машины этой фирмы постоянно вызывали и вызывают восторг и зависть специалистов на самых престижных авиасалонах планеты.

Машины этой фирмы красовались на стенах нашей комнатенки, и так было много воздуха в ней! И с такой гордостью пять специалистов, которых с ногами и руками оторвала бы любая зарубежная фирма, говорили о своих самолетах, об уникальных их характеристиках, что я быстро забыл, где мы находимся.

В те жуткие для российской науки, для инженерного корпуса годы в стране великой по вине высокопоставленных чиновников и руководителей стали забывать нет, не секрет кирпичной кладки или кладки печей да каминов, но воистину величайшее дело россиян – Российскую и Советскую науку, инженерию. Высшие руководители отнеслись к науке, как относятся к назойливому бедному, незаконнорожденному родственнику чванливые и породистые богатеи, зорко отслеживающие чистоту породы и делающие все, чтобы незаконнорожденные не появлялись в их роду, а уж если они появились, то быстро забыли об их роде, были вычеркнуты из родовых списков.

Но российские и советские ученые, и инженеры бедными родственниками не являлись! Кроме того, они с обостренным чувством происходящего отнеслись к тому, что их поставили перед дилеммой: либо голодайте, либо приспосабливайтесь к современной жизни. А как им было приспосабливаться, если они всю жизнь – кто-то двадцать, кто-то тридцать и даже сорок лет! – отдали любимому делу, познали его в совершенстве, создали не просто лучшую в мире технику, но огромнейший задел, распахнув ворота в удивительные по возможностям научные и инженерные миры?! Им нужно было их осваивать. Кроме них этого сделать не мог никто ни в России, ни на Земном шаре. Это – не голословные мысли патриота великой страны, это – истина, многогранная истина, как многогранен мир, сотворенный российским и советским инженерным корпусом. В настоящее время то там, то здесь в СМИ прорывается (иной раз вынужденно, с явной неохотой) информация о великих делах нашей науки и техники в Двадцатом веке. Я не буду приводить эти примеры. Напомню лишь о некоторых, на мой взгляд, самых ярких.

Зимой 2004-2005 гг. правительство США обратилось к правительству Российской Федерации с просьбой помочь американским судам доставить на американскую научную станцию в Антарктиде необходимые продукты, снаряжение, оборудование. В США для этой задачи не нашлось ледокола, способного крушить шестиметровый лед. В России подобные ледоколы строились 50-40 лет назад. Американским ученым и инженерам, сработавшим в XX в. тоже прекрасно, не удалось создать подобного рода, класса, уровня ледоколы. Вы думаете, они просто не хотели их конструировать, строить? Захотели бы – сделали? Э-э, нет! Такая могучая техника, кроме практической выгоды, дала бы американскому инженерному корпусу и США большую моральную выгоду. Все земляне знают, как любят американцы гордиться своей страной, своими достижениями. И это – правильно. Но вот ледокол им оказался не по силам! А советские инженеры построили атомные ледоколы полвека назад. Кто кого опережает?

Чуть позже в СМИ прошла информация о том, что Япония решила закупать советские ракеты у России для запуска спутников на околоземную орбиту. Япония – страна чудес! Она выпускает лучшую в мире радиоэлектронную аппаратуру, у нее налажено производство робототехники, лучшей в мире. На международных выставках японские роботы в футбол играют… Казалось бы, у японцев в технических задачах не должно быть проблем. Есть проблемы у японцев, не могут они создать надежную ракету, которую в Советском Союзе наладились выпускать еще в 1957 г. Кто кого опережает?

Недавно по ТV говорили о «вертикалках», о самолетах с вертикальным взлетом. Да, я видел эти самолеты в 1968 г. на воздушном параде в Домодедово. Опережали мы в этом деле все страны на несколько лет. И вдруг во времена перестройки российское правительство продало документацию лучшей в мире «вертикалки» американцам. Дело-то, в общем, не плохое, продавать документацию даже современной техники. Но только при условии, если вырученные за продажу средства пойдут на разработку еще более современных машин. Это было сделано, простите, торгашами не своего товара? Нет. Иначе бы я не встретил в пахнущей гнилью комнатенке одного из московских универсамов тех инженеров, которые творили и, слава Богу, продолжают творить подобные машины, подобные чудеса творческой, инженерной мысли. Они тянут этот воз по двум причинам: потому что они Инженеры и Ученые и ничем другим заниматься не могут и не хотят, а еще потому, что они настоящие россияне, патриоты в высшем понимании этого слова. Они не уйдут. Они будут стоять до последнего. До последнего. То есть до последнего своего часа. Они и стоят. 50-80 летние инженеры, ученые делают все, чтобы не прервалась нить знаний, чтобы дождаться молодых и талантливых выпускников российских ВУЗов. Пока выпускники идут в «ящики» неохотно. Пока «старики» ведут бой одни. Сколько времени они могут протянуть? Пять, десять лет, может быть пятнадцать. Если за это время ситуация в инженерном деле, в инженерном корпусе не изменится, то … Россия рухнет.

Рухнет! Потому что сейчас она стоит только подпираемая советскими ракетами. Они пока еще лучшие в мире. Пока.

 

Разночинцы

В предыдущие двести лет, во времена промышленного переворота и научно-технической революции в науку и в инженерию шли в основном разночинцы. Оно и понятно. Таким титаническим трудом потомственным аристократам, дворянам, графам, баронам, князьям, великим князьям, а тем более царям, заниматься не с руки. Не престижное это занятие, не барское. Бывало, конечно, что и от аристократов люди уходили в науку, но бывало это редко. Я не обвиняю аристократов в их нежелании возюкаться с формулами, а тем более с железом, да с разными микросхемами. «Каждому – свое». Это сказано давно и верно. Наука и инженерия отнимала и отнимает у верных своих подвижников все время: рабочее, свободное и даже время сна. Не до приемов и балов, знаете ли. Не до круизов. Вообще не до чего.

Но и аристократы, и люди познатнее, то есть самые высокопоставленные россияне должны, в конце концов, помнить, если они считают себя россиянами, что, например, в XX в. Советский Союз был впереди планеты всей только в научной сфере, инженерии, да еще, пожалуй, в балете. (Автор известной песни верно это заметил). Должны помнить. Но не помнят.

А ученым и инженерам неудобно про себя напоминать, да и некогда, и стыдно: вроде бы как с протянутой рукой ходить … лучшим-то в мире специалистам! Это – интеллигентное, это – разночинное, это – простонародное, русское.

Удивительно! Инженерный корпус, состоящий в настоящее время, в основном, из советских разночинцев, а также из выходцев из рабочих и крестьянских семей, тянет и тянет эту нить, работает, понимает, что иначе просто нельзя. Инженеры да ученые понимают, а те, кто «хоть и деньги им не платит, да музыку заказывают», используя свое очень высокое положение, не понимают этого!

 

Если забудем, то …

В России работали и работают – дай Бог им здоровья и сил! – выдающиеся инженеры, ученые-организаторы научного процесса, организаторы научно-производственных объединений, люди, в которых счастливо сочетаются три разных типа мышления: практического, теоретического и организаторского. Такими сверх качествами обладали Сергей Павлович Королев и его главные сподвижники, не только создавшие быстрее всех в мире космические ракеты, но построившие мощное государство в государстве: ракетную отрасль промышленности. Ракета! Взмывая в космос, она несет в себе труд сотен тысяч талантливых ученых, инженеров, рабочих. Трудно себе представить, как много ума в какой-нибудь ракете сорокалетней давности, например, в баллистической ракете 8К-63, которую обслуживала часть, где лично я служил в 1969-1971 гг. Это – несколько наук, таких, как математика, химия, физика, металловедение и так далее. Десятки научных направлений,  докторских диссертаций. Это – мысль и труд. Титану такой труд не мог присниться даже в кошмарном сне!

А подобных отраслей в XX в. в Советском Союзе было создано много: ядерное и термоядерное оружие; атомная энергетика; атомные ледоколы и подводные лодки; электронная промышленность; строительство гидроэлектростанций; самолетостроение; вооружение и так далее. И в каждой отрасли – гении, таланты, выдающиеся люди, о которых даже сейчас, когда СССР распался, и наступили времена безрассудной болтовни, говорить нельзя. А знать о том, что они жили, что некоторые из них еще живут и работают во благо России, нужно. Потому что работали и работают они также самозабвенно, как те люди, которые спасли коллекцию Николая Ивановича Вавилова…

Очень жаль, что до сих пор никто не рискнул издать «Энциклопедию. Гении России» - замечательная получилась бы работа. Она многое рассказала бы о  российском человечестве. О научном подвиге тех, кто был всегда не шибко богат, но, тем не менее, всегда стремился к высочайшим вершинам мысли и дела. А если кто-нибудь напишет и издаст многотомник обо всех достижениях российских и советских ученых и инженеров в XIX-XXI вв., то все читатели поймут, какой огромный вклад внесли эти великие люди в цивилизационный процесс. В настоящее время принято ругать все советское. Но вот что интересно. За 36 предыдущих лет (сейчас 2011 год) в странах бывшего СССР и в России не было создано ни одной современной отрасли народного хозяйства, более того, не построено ни одного крупного, стержневого, опорного для какой-либо старой отрасли завода. А Россия все стоит. А Россию все побаиваются. С Россией считаются. Почему считаются? Потому что советскими учеными, инженерами, рабочими в послевоенные тридцать лет было создано так много, наработано так много, что … пока этого хватает россиянам.

Такая книга, конечно же, нужна. Она поможет встряхнуть беспечных, образумить глупых, разбудить крепко уснувших и обленившихся.

Но не это главное. Главное, что все россияне должны, наконец, понять, чем они сейчас сильны и что эту силу, этот научно-технический потенциал ни в коем случае забывать нельзя. Его нужно использовать для очередного рывка в тайны мироздания, в те запредельные пространства мысли и дела, которые манят всех думающих людей. Если вдруг россияне по какой-либо причине забудут о наследстве своих отцов, дедов и прадедов, то они, во-первых, поставят себя на грань пропасти, в которую их наверняка столкнут те, кто давным-давно мечтает это сделать, а, во-вторых, они будут последними в ряду дураков всех времен и народов.

 

{jcomments on}